– И мой, и твой, Тилар, – невольно засмеялась Харгитси, проводив Вархириуса взглядом.

После этого Харгитси взглянула на усеянное молниями темное небо. Где-то там, за облаками, к ним рвались миллиарды сущностей.

– Я разрежу и иссушу каждого из вас, плоды шлюх! – зло пообещала Харгитси и звонко закричала, вспенивая в ладонях черно-оранжевые струи чистого Хаоса.

Упавший перед Тиларом огромный кусок пульсирующего и менструирующего мяса нестерпимо вонял. Врывавшийся ветер едва справлялся с едкими запахами.

– Давай уже, – нетерпеливо потребовал Тилар, подперев голову рукой.

Кусок мяса задергался и зашипел, оставляя на обсидиановом полу мутные разводы. Через секунду на его поверхности показались два костистых треугольника, которые могли быть только лопатками встающего человека.

Тилар устало вздохнул и принялся выстукивать пальцами незамысловатый ритм.

– Не хотите помочь мне? – вежливо намекнул приятный голос из груды плоти.

Тилар, выпятив нижнюю губу, отрицательно мотнул головой. Его пальцы продолжили ритмично постукивать по подлокотнику.

Кусок мяса обреченно вздохнул и стремительно собрался в мужчину без одежды и кожи. Всё тело мужчины было будто наглядное пособие по анатомии: его открытые мышцы сжимались и разжимались; грязные зубы свободно омывались выступавшей из безгубого рта пеной; желтые глаза без век пугающе пучились; по кишечнику, что был туго перевязан жгутами, проходили остатки пищи.

– Одеваться не пробовал? – меланхолично поинтересовался Тилар.

– Внушает, я знаю, – довольно произнес неизвестный. – Позвольте представиться, – церемонно поклонился он, – Секрус.

Тилар, ничего не ответив, еще раз критично оглядел его. Секрус педантично пригладил пенис, что выглядел ошкуренным и окровавленным отростком, и подтянул яички, которые без мошонки были похожи на обвисшую мясную вырезку с покрытыми белой пленкой овалами.

– Ах да! Чуть не забыл! – галантно сказал Секрус. – Приличия!

Раздался хлопок, и на его поблескивавшие мясом плечи из ниоткуда опустился черный плащ из кожи.

– Не переживайте: это не моя! – любезно заверил Секрус.

Тилар угрожающе встал: посмертный след лоскутков, из которых была сшита омерзительная мантия Секруса, указал на то, что некогда они были кожей его первенца, что сейчас находился рядом с ними.

– Ваш ребенок просто неугомонный, – непринужденно сказал Секрус. – Пришлось осквернить сотни, сотни и сотни его трупов, выискивая и собирая обрывки его силы. И иногда, когда мне особенно везло, эти милые клочки кожи с его макушки не разрывались на мне. – Он с любовью погладил полу плаща. – Вы ничего такого не подумайте, я интересуюсь исключительно его кожей и его маской.

Тилар промолчал, примеряясь к непонятной угрозе.

– Маска… – Секрус жадно сглотнул, пустив немного кровавой пены из свистнувшего горла. – Нет ли у вас случайно той дивной маски? Она поистине возбуждает.

Тилар брезгливо скривился, увидев показавшиеся из пениса Секруса ребристые усики какого-то насекомого, которое тут же спряталось обратно.

– Простите, просто не могу удержаться! Могу я взглянуть на него поближе? – осведомился Секрус, направляясь к ребенку. – Он такой невинный, даже и не подумаешь, что в будущем это он меня таким сделает…

Тилар материализовался перед Секрусом и стремительно воткнул ему руку под ребра. Послышалось лопанье разрываемых тканей, и на руку Тилара брызнула желчь.

– Ну полно вам! Хватит! – засмеялся Секрус. – Вы меня так не убьете!

Вместо ответа Тилар просто плюнул ему в лицо. Его пальцы наконец нащупали суть естества этого создания. Это был самый простой и самый действенный способ убийства сущностей. Через мгновение Тилар остервенело вырвал из груди Секруса сияющий золотистым шар, покрытый чернеющими сгустками, – суть и силу любой сущности.