Сергей пулей выскочил из космокара, адеррийка уже бежала к нему.

– Ну что?

– Гипердвигатель почти сдох! Но другого варианта нет.

– Я расстреляла весь боезапас бластера – это немного тормознёт тиранцев, – она посмотрела на "кузнечика". – Летим на нём. Пойдём открывать внешние ворота.

– А я зачем? – не понял Сергей. – Ты откроешь, я выведу "кузнечика".

– И улетишь, а я здесь останусь? Живо за мной!

Он хотел возмутиться, что совсем не думал об этом, но понял, что переубеждать адеррийку бесполезно. Кариари набрала на настенном пульте команду, и высокие внешние ворота раскрылись на четыре части. В ангар хлынул яркий солнечный свет – к счастью, не прямой, иначе Сергей ослеп бы. Он успел зажмуриться, но из глаз, за несколько месяцев привыкших к полутьме подземелий, побежали слёзы.

– Ты чего? – Кариари грубо тряхнула его.

– Не вижу ничего. Свет… режет…

– У вас что, на глазах нет светозащищённых мембран? Ну, какая беспомощная раса!

Она схватила Сергея и поволокла к космокару. В кабине зрение немного восстановилось, но перед глазами у него постоянно мелькали цветовые пятна, и резь не проходила.

– Давай, живей! – адеррийка чувствительно его толкнула. – Тиранцы сейчас вскроют ангар. Они будут в ярости, уж поверь мне.

– Ничего не вижу. Посмотри, может, тут есть солнцезащитные очки или гермошлем какой…

– Ничего нет! – рявкнула адеррийка. – Запускай эту рухлядь, или я тебя прикончу, не дожидаясь тиранцев!

Сергей вздохнул и зажмурился. Резь не прошла, слёзы по-прежнему бежали из глаз, но стало немного легче. Он воспроизвёл в памяти расположение приборов управления.

Правая рука – запуск инициатора. Шипение и лёгкая тряска, значит, заработала стартовая система. Левая рука на контроллер пускового генератора, он должен быть рядом со штурвалом. Сейчас должна загореться надпись о готовности и прозвучать звуковой сигнал. Но Сергей не мог открыть глаз, а зуммера всё не было слышно.