– Я тебя не отдам им! – пообещал Сергей Кариару.

Тот ничем не показал, что слышит обращённые к нему слова.

В этот вечер Сергей сумел убедить охранников, что ящер просто устал и спит. Получив две нормы, те удалились восвояси. Как парень ни пытался привести в чувство ящера, тот остался недвижим. Он дышал спокойно, температура тела была обычной для рептилий, конечности двигались и не застывали в одном положении, словом, никаких признаков заболевания! Сергей, разумеется, не был заврологом, но решил придерживаться точки зрения, что Кариар впал в спячку и вскоре из неё выйдет. Во всяком случае, ему хотелось в это верить.

На следующий день история повторилась, и Сергей уже начал подумывать, что, возможно, ему удастся дурачить тиранцев до тех пор, пока Кариар не придёт в сознание. Но на третий день Крамер, ставший начальником отряда сборщиков, почти такой же большой, как Беви, рявкнул на Сергея:

– Подними ящера!

– Он устал…

– Пусть встанет! – заорал тиранец. – Если он не хочет подниматься сейчас, то минуту спустя сделать это будет гораздо тяжелее, потому что я из него состряпаю отбивную! Ну!

Крамер вынул бластер из кобуры, три охранника ухмылялись, приготовившись к интересному зрелищу. Сергей вдруг понял, что если он позволит убить Кариара, то перестанет уважать себя на всю оставшуюся жизнь. Зато, если он попытается воспрепятствовать тиранцу прикончить ящера, то его оставшаяся жизнь будет исчисляться даже не минутами, а секундами.

– Ну и плевать! – с яростью отчаяния он шагнул вперёд, заслонив собой неподвижного ящера. – Пусть он спит! Убери пушку!

– Что? – Крамер от удивления выпучил глаза. – Ты, видимо, рехнулся, задохлик? Здесь я – закон, понял?

– Понял. Какая тебе разница, сидит ящер или лежит? Вот мы двое, вот две нормы камней…

– Нет, ты не понял, – покачал головой тиранец, пряча оружие в кобуру. – Сейчас я вобью в твою пустую голову немного понятий…

– Лучше сразу убей меня из бластера, иначе доспех тебе не поможет. Я это гарантирую.

Сергей издали показал на нагрудную броню, которая нижним краем защищала то самое место, где когда-то пульсировало синее пятно у Трикси. Крамер застыл, нервным жестом поправив металлопластовый доспех. Три тиранца, стоявшие позади него, сразу же стали серьёзными – зубастые улыбки исчезли с их зелёных физиономий, как по волшебству. Охранный контингент знал мутную историю смерти госпожи Куммы, и, несмотря на официальную версию, всем было известно, что сладострастная садистка погибла вовсе не от сердечного приступа и даже не во время ссоры с инсектоидом Кауном. Причиной её гибели был этот самый человеческий юнец, непостижимым образом сумевший превратить двухметровую гору стальных мышц в заурядный труп. А Крамер не просто слышал – он был в покоях Куммы в тот момент, когда её обнаружили мёртвой.

– Вот ещё, стану я связываться с каким-то задохликом – это ниже моего достоинства! – с великолепным презрением воскликнул Крамер. – А убивать просто так рабов Беви запретил. Поэтому, твоё счастье, щенок…

Он сделал знак товарищам, и те покинули четыреста четырнадцатый штрек. Крамер, оглянувшись на прощание, злобно усмехнулся:

– Вижу, ты умеешь искать тайлерокс за двоих. Я поговорю с Беви, чтобы он увеличил выработку. Посмотрим, как ты запоёшь, когда у тебя не будет двух норм.

*****

Видимо, Крамер поговорил с новым хозяином приисков, потому что спустя десятисменку норма увеличилась на двадцать процентов. Теперь Сергею нужно было каждый вечер отдать сборщикам сто граммов вместо восьмидесяти, что, впрочем, ему особых проблем не составляло – благодаря новому методу поиска тайлерокса он тратил на работу час-полтора, а остальное время пытался привести в чувство Кариара.