И лицо княгини с округлыми румяными щёками было недовольное.

– Ой, – вздохнул Иван.

Оборотни переглянулись, но князь зря боялся Софьиного недовольства. Подойдя, княгиня обняла Никиту и парней.

Велехов сразу спросил:

– А где малышня? Чего не вынесла? Хоть поцеловал бы.

– Спят, – отмахнулась Софья. – Того, кто разбудит – казню.

Оборотни засмеялись.

– Да ладно, ты, поди, княгиня, на них сонный приказ шепчешь, если не спят, – заметил Рир.

– Конечно! – возмущённо всплеснула руками Софья. – И не только сонный. Всё, что знаю шепчу. Чтобы хорошо кушали, чтоб животик не болел. А то ж невозможно будет.

– А что, ругать парней не будешь? – тихонько спросил Иван.

– Их не буду, – отмахнулась княгиня, – а на тебя я уже покричала.

– За что, Софь? – спросил Никита.

– За то, что опять катит туда, где угроза, – вздохнула Софья. – Да толку-то от моих слов. Приказала берегиня. Делать нечего. Берегите себя в этом деле.

Велехов нахмурился, в лицо княгини вгляделся. Нет, на самом деле то, что он принял за недовольство, им не было. Княгиня будто бы боялась. И поймав на себе взгляд Никиты, покачала головой:

– Верно думаешь. Страшно мне, чувство какое-то тёмное, и не пойму что это. Будто приближается к нам что-то, а что – понять не могу.

– Всё хорошо будет, – пообещал Никита, – я за Иваном пригляжу.

Князь усмехнулся этим словам:

– Ну, пригляди, пригляди.

– А Вурда где? И Туран? – спросил Рир.

– К вратам прилетят, – отмахнулся Иван. – Кстати, и нам пора.

Рассвет уже занимался над городом, а путь предстоял долгий. Князь открыл дверцу машины, подтащил сумку, вынул свёрнутую одежду и ножницы.

– Давайте, себя в порядок приводите, – сказал он. – Постричься, переодеться, обуться.

Сам Иван к выходу во внешний мир уже приготовился. Отросшие за последние месяцы светло-русые волосы остриг опять коротко под машинку. Оделся в летние светлые брюки с футболкой по крепкой фигуре и сандалии на босу ногу обул.

– Ключ от врат? – спросил Никита.

– У меня, – Иван хлопнул ладонью по карману.

Чтобы каждый раз патруль поляниц к вратам не гонять, князь себе ключик у совета берегинь выпросил.

– Паспорта? – на всякий случай напомнил Велехов.

– В бардачке, – усмехнулся Иван.

Личные вещи, которые нужны были во внешнем мире, хранились у князя. Всё равно, если выходить, то через Рилеву. Пока Софья обстригала оборотням длинные волосы прямо во дворе, и они надевали людскую одежду, в небе, под лучами встающего солнца, блеснула фигура дракона, снижающегося над полями Рилевы.

– О, вот и прибыли, – кивнул Иван.

Он обнял Софью, прошептал на ушко, что очень любит её и отпустил. Княгиня тяжело вздохнула, проводила мужа к машине.

Никита сел на переднее сидение, Иван за руль, Рир и Димка привычно устроились сзади. Велехов, оказавшись в салоне, даже усмехнулся: давно не ездил, год машины не видел.

Князь свой автомобиль ещё успел модернизировать. Чтобы вторую машину в путь не гонять два сидения сзади заменил на одно, длинной во всю ширину салона. Как, чтобы четверо с комфортом разместились. Как раз на тот случай, если команда большая поедет. Вот и пригодилось.

Иван завёл «Тигр», закрыл дверцу и надавил на педаль. Воины во дворе с любопытством наблюдали за тем как, железный конь их князя быстро покатился к воротам. А Иван, едва миновав внешнюю сторожевую стену Рилевы, утопил педаль и погнал по пыльной дороге в поле.

Полано-Рилевские врата – два огромных дерева со сплетёнными кронами, укрыли своей тенью ещё двух оборотней. Вурда и Туран присели отдохнуть под густым лиственным покрывалом ветвей. Дракон, оставив их у врат, сразу взлетел в обратный путь, в Алавию. Даже отдыхать не стал. Брада приказала всем драконам быть в строю на месте службы.