О своих планах я не говорил пока никому. Единственное, что все знают, что я встречаюсь сейчас с Гагариным. А с какой целью никто даже не интересовался. Отец, как и император, мне полностью доверял в этом.

Единственное, о чём он попросил перед моим уходом, чтобы я постарался обойтись без жертв. Ну а если обойтись без них не получится, то сразу позвонил ему.

Как всегда, мыслей было много. А вот времени, чтобы разобраться с ними нет. Тем более не было никакого желания вникать в рассказы хостеса. Для меня это была совершенно ненужная информация. Тратить время, на которую не было смысла.

На самом деле, Дмитрий смог уложиться в очень сжатые сроки, пока мы шли до нужной двери. Которых, к слову, на третьем этаже было всего семь. Нужная мне переговорная оказалась в самом конце длинного коридора, заканчивающимся огромным панорамным окном. Ещё бы из этого окна открывался хороший вид, было бы просто шикарно. А так оно выходило на проезжую часть. Прямо скажу не самый удачный вид.

– Обед подадут в течение десяти минут. – были последние слова Дмитрия, перед тем, как он вручил мне ключ от комнаты и поспешно удалился.

– Добрый день, Сергей Михайлович. – сказал ожидающий меня Аркадий Николаевич. – Я проявил инициативу и заказал нам обед. Надеюсь, вы не будете против?

– Ни чуть. Как говорит мой дед – «Вести разговоры о делах на пустой желудок последнее дело». – немного перефразировав деда, ответил я.

В оригинале это звучит так.

«Когда хочется жрать, о делах не может быть и речи. Твой желудок будет постоянно пытаться вставить своё веское слово, а сам ты будешь пытаться завершить переговоры, как можно раньше, чтобы наконец поесть. От этого будут страдать абсолютно все».

– Василий Кириллович очень мудрый человек и знает толк в переговорах. – улыбнулся Гагарин, жестом приглашая меня присаживаться в одно из свободных кресел.

Время до того, как подали обед, мы провели за пустыми разговорами, говоря о погоде и последних новостях.

Нужно отдать должное моему собеседнику он даже вскользь ни разу не затронул темы про Кубань и нападение на нас. Хоть императорские цензоры и попытались сразу же скрыть от общественности любую информацию о случившемся, я уверен, что на просторах интернета сейчас гуляет достаточно много материалов по этому делу.

– Аркадий Николаевич, я бы хотел попросить вас оказать мне услугу по вашему профилю. – начал я разговор, как только официанты убрали грязную посуду.

Услышав мои слова Гагарин ничуть не удивился, словно он заранее уже знал, для чего я назначил эту встречу.

– Вы уже выбрали место?

– Для чего? – спросил я не сразу поняв, о чём он спрашивает.

– Для вашего с Анастасией Николаевной будущего дома. – улыбнулся Гагарин, довольный произведённым эффектом.

– Но откуда?

– Откуда мне знать, что именно об этом вы хотели поговорить со мной? Ну тут всё очень просто в большом бизнесе, как и в политике, очень сложно обходиться без хороших аналитиков. А работающих на меня людей я могу считать таковыми по праву. И судя по тому, что они и на этот раз оказались правы, в очередной подтвердили это, заслужив премию.

Неужели я настолько предсказуем, что какие-то аналитики смогли просчитать меня всего за несколько часов? Или, быть может, я просто недооцениваю роль этих самых аналитиков? Император ведь тоже постоянно говорит об аналитиках.

Вот и мне после подобной демонстрации работы аналитиков Гагарина, пора бы уже задумываться о поиске этих самых аналитиков. Наверняка у любого сильного рода имеется подобная служба.

Нам же, как охранителям императорской семьи она совершенно не нужна. Да и тому же роду Романовых, по крайней мере, пока у них была ведунья. И ведь это правда. Впервые император заговорил об аналитиках именно после смерти своей сестры.