– Что будем делать?

– Мы найдем её, – сказал друид. – Ты, Нард и Алтея сегодня же отправитесь в город.

– А ты? – спросил Ценбрусс.

– Я давно не был в городах, – произнес Царус. – И в лесу кто-то должен остаться. Я пока подготовлюсь, чтобы по вашему возвращению установить связь с Дао Ваном. Если женщина окажется той, о ком мы думаем, нужно незамедлительно поставить его в известность. Но и отвлекать его без причины не следует.

– Нард и Алтея уже в курсе?

– Да, и уже готовятся.

Следующие часы Ценбрусс тоже отвёл на подготовку. Прежде всего, он избавился от одежд хранителя леса – маскирующего плаща. Он эффективно укрывал в лесу, но внешне напоминал грязные лохмотья, поэтому не годился для города. Затем необходимо было помыться. Естественность и единение с природой, принятые среди друидов, не слишком сильно сочетались с человеческими нормами гигиены. Мыться пришлось в реке. Ценбрусс не чувствовал холода, но ледяная вода была не лучшим средством для борьбы с грязью. Ценбрусс подумал, что раз уж они совершают вылазку в город, неплохо бы заглянуть в гостиницу и принять горячий душ. А лучше – горячую ванную. Или даже посетить сауну. Шампунем и мылом Ценбруссу служили магические мази Царуса, сделанные по личному рецепту друида. К счастью, действовали они не хуже земных аналогов. Втирая одну из мазей зеленого цвета в голову, – тёмно-зеленый и бурый были для них обычными цветами – Ценбрусс решил, что также не лишним будет сходить в парикмахерскую. За последние полгода он довольно сильно оброс. Зато с бритьем проблем не возникло: одна из волшебных мазей служила как раз для этого. Ценбрусс нанёс её на щетину, а затем смыл, и лицо стало гладким. В арсенале Царуса, увы, не было средств для ногтей, поэтому руки Ценбрусса с отросшими ногтями больше походили на лапы животного.

Закончив с гигиеной, Ценбрусс направился к своему жилищу – небольшой хижине, сплетенной из веток и палок, покрытых листьями – всего того, что можно было найти в лесу. Специально рубить деревья для жилищ было у Царуса под запретом, а использовать человеческую палатку стало бы для Ценбрусса проявлением слабости. Раз уж он решил постигать жизнь и быт друида, нужно было справляться без поблажек. Сам Царус вообще спал на открытой земле или на деревьях.

Внутри хижины Ценбрусса находился лишь импровизированный стол, который он сделал из удачно найденного в лесу материала, и ворох травы, на котором демон спал. На столе и под столом хранились инструменты и немного посуды: глубокая металлическая тарелка, пара ложек и кружек. Было также несколько книг, привезенных Царусом, и кипа исписанных листков бумаги – какое-то время Ценбрусс развлекался переводом этой литературы на один из земных языков, но потом ему надоело.

Порывшись среди инструментов, Ценбрусс извлек небольшие ножницы, чтобы укоротить ногти. Это получалось с трудом: его кости, ногти и зубы были очень прочными. Через полчаса усилий он уже изрядно затупил ножницы и ещё некоторое время размышлял, стоит ли подстричься, но в итоге отказался от этой идеи. Без зеркала и своими руками он сделает только хуже. Тогда Ценбрусс решил, что готов. Он разворошил сухую траву, на которой спал, и обнажил деревянную поверхность крышки довольно большого ящика, врытого в землю. Внутри ящика оказалось несколько пакетов, в одном из них лежала одежда, в которую он стал одеваться.

На него накатила волна странного ностальгического чувства, когда он достал брюки, футболку, куртку и ремень. Когда он только поселился здесь, он решил больше не возвращаться в большой мир, пока не постигнет мастерство, пока не станет друидом. Сейчас, держа в руках одежду из мира людей, Ценбрусс вспомнил, что он сам был частью этого мира, пока не познакомился с Царусом, который рассказал ему о создании первого друидского поселения рядом с человеческим городом. Тогда он решил, что путь друида и хранителя леса могут стать для него, лишённого магических сил, хорошим решением.