– Ясно. Я давал тебе шанс.

Слова упали, как надгробная плита.

Айяна, прости…

Внезапно сзади на плечи легли крепкие руки.

– Эйд, – мурлыкнул над ухом знакомый голос, – ты не дослушал её. Джия, расскажи нам, кто ты. Расскажи, как попала на персиковый карбас. Поведай правду. Так, чтобы мы поверили. И не бойся: Медведь уже женат. Брак по принуждению тебе не светит.

Она закрыла глаза и почувствовала лёгкий аромат дёгтя, соли и просмолённого дерева. Отчего-то непрошенные руки на её плечах сейчас придавали уверенности в себе. Присутствие Морского герцога, казалось, давало ей саму возможность дышать и не задыхаться под каменным взглядом.

– Давай, малышка, – тихо шепнул ей на ухо Ларан.

И Джия решилась.

– Я из кровных всадников.

Открыла глаза и встретила невыносимый взгляд. Закусила губу.

– Эйд, – с упрёком бросил Ларан, – ты пугаешь мою девочку. Она сейчас умрёт от ужаса, а потом я – от любопытства.

Он отпустил её плечи, прошёл вперёд и встал сбоку, образуя треугольник. Джия посмотрела на Морского герцога, и ей стало легче. Голубые глаза по-прежнему смеялись. Девушка видела: Король-Медведь перевёл свой мертвящий взгляд на Ларана. Однако тот даже не побледнел, словно не заметив тяжести.

«Он крепче, чем я думала».

– Ты хотела сказать, из кровавых всадников? – уточнил Ларан, заговорчески подмигнув ей.

Джия покачала головой.

– Есть кровавые всадники, а есть кровные, – терпеливо пояснила она. – Я – дочь Северного князя кровных всадников. Мой отец поднял мятеж, и принц Альшарс жестоко подавил его. Всех вырезали, а меня взяли в плен.

– Почему тебя пощадили? – Ларан продолжал улыбаться, вот только глаза его сузились.

«Он мне почти верит», – поняла Джия и стиснула кулаки, чтобы удержать эмоции.

– Гедда решила поиграть, – ответила, не опуская взгляда и изо всех сил стараясь не оглянуться на Медведя.

Она говорила только с Морским герцогом, но всем телом чувствовала нечто грозное, которое, казалось, нависает над ними. А вот Ларана, похоже, ничто не смущало.

– Поиграть? – переспросил он.

Джия выдохнула.

– Принцесса любит играть, – чувствуя, как по коже пробегает невольная дрожь, пояснила она. – Пытать, исцелять, устраивать жертве побег, а затем охотиться. На конях. С собаками. С охотницами. Если жертва выживает, то снова – пытать.

Ларан отвернулся к Медведю.

– Миленькие развлечения, правда, Эйд? А ведь Серебряный щит, камни ему пухом, хотел, чтобы Гедда стала нашей королевой.

– Они с принцем Америсом подошли бы друг другу, – процедил тот.

– Думаешь? А я полагаю, что однажды принцесса решила бы поиграть и с мужем, – хмыкнул Ларан и вновь обернулся к пленнице. – Продолжай.

– Я смогла убежать. Бежала не как все – в горы, в степи. Я направилась в прибрежные скалы Металлического моря. На моё счастье там дрейфовал персиковый корабль.

– И как же ты с суши добралась до судна? – Ларан приподнял бровь.

Джия чуть не откусила себе язык, вспомнив, что ни разу не видела, чтобы корабль доплыл до самого берега. А шлюпку за ней точно не послали бы. Сказать, что от страха научилась плавать? А если её решат проверить?

– Он проплывал мимо скал. Я прыгнула сверху.

– Ух ты! – хмыкнул Морской герцог.

– Там было невысоко.

Джия разучилась краснеть ещё в пятнадцать лет. Она упрямо не отводила смелый взгляд от голубых глаз. «Поверит? Или… или так прыгнуть невозможно?».

– Ты хочешь сказать, что, ни разу не ходя на кораблях, вот так запросто решила спрыгнуть на палубу со скал? – Ларан отвёл взгляд и, нахмурившись, стал рассматривать аккуратные гладкие ногти на своих пальцах, удивительно тонких для моряка.

– Вы бы тоже прыгнули, – дерзко ответила девушка. – Даже если бы боялись, что под вашим весом корабль утонет. Даже если бы там и совсем не было корабля. Прыгнули бы, если бы за вами лаяли псы принцессы Гедды.