Моя сестрица Ливилла – любовница Сеяна! Каково?! И полгода ещё не прошло со дня смерти бедняги Друза, как говорится – пепел ещё не остыл, а эта волчица почти в открытую живёт со злейшим врагом своего (почившего, между прочим, при весьма странных обстоятельствах) мужа. Нет, кто бы что ни говорил, а я теперь знаю твёрдо: к смерти Друза наш досточтимый префект претория руку, определённо, приложил. И скорее всего, дело не обошлось без участия и «безутешной вдовы». Со своей Апикатой Сеян развёлся. А точнее, попросту сослал её в деревню. Говорят, он её бил и даже грозился убить. Впрочем, теперь много что говорят.

И ещё одна сногсшибательная новость. Мой безумный шурин в конце концов докатился до убийства. Клянусь небом, я не раз предупреждал Ургуланиллу, что до добра его вечные пьянки не доведут. Так оно и случилось. Этот урод в очередной раз напился до беспамятства и в припадке бешенства выкинул свою Апронию из окна. Что он там себе вообразил, какая дурная мысль пришла в его больную голову – никто теперь уже не узнает. Бедняжка Апрония отбила и переломала себе всё, что можно, и к утру, напоследок изрядно помучившись, скончалась. Марка, разумеется, арестовали. Бабка Ургулания (вот где кремень-старуха!), дабы не запятнать род судом бесчестья, прислала ему кинжал. Так этот недоделок даже заколоться подобающим образом не смог – истыкал только себя всего и всё вокруг перемазал кровью. Дежурил тогда при арестанте Паул Персик – брат его первой жены Нумантины. Он-то и доделал дело. Думаю, не без некоторого удовольствия. Всё это произошло как раз накануне Луперкалиев, так что, сам понимаешь, праздники для нас оказались безнадёжно испорченными.

Ну, что ещё? Если говорить о делах сенатских, то консулами на этот год избраны Сервий Корнелий Кетег и Лукий Висселий Варрон.

Начало года не обошлось без скандала. Наши бравые понтифексы в приступе безудержной лести, вознося молитвы о благополучии Кесаря, не нашли ничего лучше, как препоручить попечению тех же самых богов и Нерона с Друзом Третьим. Тиберия это, конечно, задело. Он и так-то в сторону детей Германика неровно дышит. А тут такое! Короче, на следующий день Кесарь выступил в Сенате с разгромной речью. Сказал, что, мол, негоже уравнивать неоперившихся юнцов с заслуженными и зрелыми людьми и предупредил сенаторов, чтобы впредь «никто возданием преждевременных почестей не распалял честолюбия в восприимчивых душах юношей». Вот так! Агриппина же, узнав об этой речи Кесаря, высказалась в его адрес столь непочтительно, что я её слов даже приводить здесь не буду. А Тиберий, кроме того, дабы ущипнуть побольнее провинившихся понтифексов, при распределении денег на сакральные нужды приказал квесторам выплатить из сумм, причитающихся жрецам, 2 000 000(!) сестертиев некой Корнелии, ставшей в этом году весталкой. Понтифексы зубами, конечно, поскрипели, но эту «фигу» от Кесаря проглотили. В общем, мой милый Агриппа, как видишь, у нас тут довольно весело.

Помнишь ли ты, мой друг, Кассия Севера? Помнишь, как мы, будучи ещё безбородыми юнцами, заслушивались его речами на Форуме? Пока его Кесарь Август за длинный язык на Крету не отправил. Так вот. Примерно в декабре месяце появилась в Роме рукопись, якобы принадлежащая перу неугомонного старика. Те, кто её читал, говорят, что неслабо в ней досталось богатеям, особенно некоторым из всаднического сословия. Наши толстосумы возмутились. Дело дошло до Сената. Действительно ли статью написал Север, разбираться никто, разумеется, не стал. Старику припомнили старые грехи, влепили конфискацию и, лишив «огня и воды», сослали на остров Сериф. Как остроумно заметил Косс Лентул: «туда, где даже лягушки немеют». Честно говоря, старика немного жаль. Оратором он, и в самом деле, был замечательным.