Внезапно Макбейн изловчился и сделал барону подножку. Николас упал на спину, перевернулся и снова вскочил на ноги с проворством кошки, прежде чем лэрд сумел воспользоваться ситуацией, и проговорил, задыхаясь:

– Вы чертовски негостеприимны.

Макбейн улыбнулся: все могло бы закончиться, когда Николас упал на спину, но он наконец признался себе, что бился не всерьез, – а потому объявил:

– Я сохраню вам жизнь из любопытства.

Он тоже тяжело дышал, лоб покрылся потом. Его меч опустился вниз, описав широкую дугу, и Николас взмахнул мечом, отражая мощный удар:

– Нам придется породниться, Макбейн, нравится вам это или нет.

Чтобы постигнуть смысл этого заявления, лэрду понадобилось несколько секунд, и, не переставая атаковать, он спросил:

– Как это может быть, барон?

– Я собираюсь стать вашим шурином.

Макбейн даже не пытался скрыть своего изумления, услышав возмутительное и совершенно безумное заявление барона, отступил назад и медленно опустил меч.

– Вы окончательно рехнулись, Николас?

Барон расхохотался и отбросил оружие в сторону.

– У вас такой вид, Макбейн, как будто вы проглотили собственный меч.

Сделав это наблюдение, он с силой ударил лэрда головой в грудь. Чувство было точь-в-точь такое, словно он таранил каменную стену. Конечно, это грозило членовредительством, но зато обеспечило успех: Макбейн глухо заворчал и выпустил меч. Николас завершил начатое, усевшись на лэрда верхом. Он был слишком вымотан, чтобы сдвинуться, и кроме того, каждое движение причиняло ему сильную боль. Макбейн толкал его в сторону, пытался переместить ближе к коленям, и уже почти добрался до меча, когда внезапно изменил намерение и, медленно повернувшись, взглянул на Николаса.

– Она англичанка?

Сипел он ужасающе, и это наблюдение чрезвычайно понравилось Николасу. Как только он оказался в состоянии сделать глубокий вздох, ему захотелось прихвастнуть тем, что сумел изнурить лэрда.

Макбейн поднялся, поставил на ноги и Николаса, потом, оттолкнув назад, скрестил руки на груди и потребовал объяснений.

– И кто же та, на ком, как вы полагаете, я должен жениться?

– Моя сестра.

– Вы безумец.

Николас покачал головой:

– Если на ней вы не женитесь, король Джон отдаст ее барону Уильямсу, младшему сыну его сучки, – прибавил он неприятно бодрым голосом. – Помоги вам тогда Бог, Макбейн. Если Уильямс женится на ней, то по сравнению с людьми, которых он пришлет, Маршалл покажется вам просто добрым малым.

Внешне лэрд никак не отреагировал на эту порцию новостей. Николас потрогал ушибы на голове, пытаясь унять боль, и продолжил:

– Вероятно, вы убьете всякого, кого сюда пришлют.

– Будь я проклят, если это не так! – проворчал Макбейн.

– Но Уильямс отплатит вам за это, послав сюда еще больше людей… и еще… и еще. Вы можете позволить себе вести постоянную войну с Англией? Сколько маклоринцев погибнет, прежде чем все уладится? Оглядитесь вокруг. Маршалл и его проклятые люди уничтожили все жилье поблизости. Маклоринцы обратились к вам за помощью и сделали вас лэрдом. Они зависят от вас. Если вы женитесь на Джоанне, земля будет вашей по закону, король Джон оставит вас в покое.

– Ваш король одобряет этот союз?

– Одобряет, – со значением произнес Николас.

– Почему?

Николас пожал плечами:

– Я не знаю наверняка, но он несколько раз повторял, что хочет отправить Джоанну из Англии. Кажется, он чрезвычайно желает этого брака и согласен отдать вам маклоринскую землю в тот же день, как вы обвенчаетесь, а ее английские владения получу я.

– Почему? – упорствовал Макбейн.

Николас вздохнул:

– Полагаю, сестра знает, почему Джон так желает отправить ее как можно дальше – он называет ваши места краем света, – но что побуждает его к этому, не говорила.