– Ну, увидел девчонку?

– Да. Послушай, Арсен, может, по-другому как-то можно решить? – в отчаянии воскликнул он.

– Давай, предлагай, раз ты умный и совестливый такой, – подначил его хозяин казино. – Мне ведь не бабы и не дети сопливые нужны, а деньги. У тебя есть, Игорёк, деньги? Молчишь?! Поэтому пасть закрой, пока тебе помогают… А то ведь я могу и по-другому вопрос решить. Очень ты мне, Игорёк, надоел.

Пименов покрылся холодным потом. По-другому Арсен решил вопрос с его знакомым, тоже должником, – Виктора Пономарёва нашли мёртвым дома в кресле возле телевизора. И то потому, что соседи обратились в полицию: телевизор, не умолкая, орал три дня…

– Действуем как договаривались, – пробормотал Пименов.

– Вот и умница, – похвалил Арсен. – В пятницу вывези их за город под любым предлогом. Дальше – наша забота.

После разговора с Арсеном Пименов долго не мог прийти в себя. Наконец, успокоившись, позвонил Насте, сказал, что уезжает в Москву и на прощание предложил вместе сходить в аквапарк.

– Ого, так далеко… – нерешительно протянула Мезенова. – Может, в театр или в кино?

– А Людмила была в аквапарке?

– Нет, ни разу.

– Вот и устрой ребёнку праздник, – обрадовался Пименов. – Мы с горок покатаемся, а ты в тёплом джакузи полежишь. Я вас на машине отвезу туда и обратно.

Настя подумала и согласилась. Тем более что Кирилл в пятницу утром уезжал в командировку в Питер. Она уже не сердилась на него. Всё складывалось замечательно: она исполнила мечту дочки, та спокойно, если не сказать прохладно, отнеслась к Игорю, Пименов уезжает в Москву, а её семья остаётся при ней. А то, что Кирилл не знает их маленькой тайны, так, может, оно и к лучшему.

Придя вечером с работы, полковник не позвонил в дверь, как раньше, а открыл её своим ключом. Не успел он войти, как Настя повисла у него на шее. Кирилл со вздохом облегчения обнял жену и уткнулся в пушистые волосы. Колючей ледяной стенки как не бывало, перед ним снова была нежная и горячо любящая его девочка.

Весь вечер Настя была в приподнятом настроении: аккуратно собрала и упаковала его вещи и даже пела на кухне, когда готовила ужин. Уложив Людмилу спать пораньше, она прямиком отправилась в их с мужем спальню. Жадно лаская и целуя жену, Кирилл не мог надышаться её запахом, осознавая, как же он соскучился по ней.

– Чем будете заниматься, пока я в отъезде? – спросил Кирилл, перебирая пряди её волос.

– В аквапарк её завтра свожу: давно просилась на горках покататься. Теперь, когда плавать научилась, не страшно. Да и я поплаваю – мне полезно, – мечтательно закатила Настя глаза.

– Хорошее дело, – одобрил Кирилл.

– Потом уроки будем учить, порисуем, печенье испечём. В субботу вечером у неё танцы… – перечисляла она. – Ну а в воскресенье ты приедешь.

Она посмотрела на мужа взглядом, полным обожания, взяла его руку, приблизила к своему лицу.

– А теперь спать, – Кирилл поцеловал жену в лоб. – Завтра рано вставать.

* * *

С самого утра Настя ощущала какое-то беспокойство, причём без видимой причины. Блины рвались, когда она снимала их со сковороды, она обожгла два пальца на руке, да ещё упала с полочки и разбилась её любимая фарфоровая статуэтка балерины. Настя расплакалась. Кирилл подошёл, выключил конфорку и посадил жену на колени.

– Настён, ты чего?!

– На знаю… – уткнулась она в него. – Не хочу, чтобы ты уезжал. Боюсь чего-то.

Кирилл усмехнулся:

– Что может со мной случиться?! Давай будем есть твои блинчики! Рваные даже вкуснее.

Когда муж уехал, она крикнула Людмилке, чтобы та собиралась.

– Медвежонка брать?

– Бери, если хочешь. Только Мишутка, пока ты бултыхаешься, в шкафу посидит. Он плюшевый: ему нельзя намокать.