– А сам ты чего порожняком? – кивнул Богдан, глядя на его пустые руки.

Он шёл рядом и всегда был ближе остальных.

– Смотри, какой я сильный, – воскликнул тогда Петров, и засучив рукав, напряг мышцы.

Ребята с завистью посмотрели на него – тогда все ещё не осознавали, что сильный и смелый всегда становится лидером. Они это лидерство не пытались оспорить, а по-простому тянулись туда, где было интересно, и шли за тем, кто их туда вёл. Теперь изредка ребята посматривали на небо, но там ни появлялось ни облачка, поэтому решительно они продвигались вперёд.

Перед скалистым подъёмом, ведущим ко входу в пещеру, замедлили шаги.

Ненадолго остановились, прислушались. Но пока ничего страшного не услышали, да и не увидели, хоть сколько бы ни вытягивали шеи и ни присматривались. Казалось, пещера совсем пуста, и если там кто-то прежде обитал, теперь точно покинул своё обиталище.

– Пошли, – скомандовал Петров и первым зашагал по извилистым выступам, впрочем очень даже напоминающим ступени, продолбленные когда-то давным-давно, а теперь обсыпавшиеся по краям и местами поросшие травой.

Товарищи его заспешили следом за ним.

У самого входа в пещеру тоже остановились.

– Эй! Эй! Эй!– прокричали все разом.

Снова на всякий случай прислушались. А потом осторожно стали заходить в узкий проём.

– Как здесь темно, – сказал Богдан.

Владик и Лёлик достали фонарики и включили их.

– И это предусмотрели, – одобрительно кивнул Петров.

Тотчас забрал у них один фонарь и сам стал размахивать им из стороны в сторону.

– Так лучше будет, – пояснил, чтобы не обидеть.

В самом деле у него получалось ловко выхватывать из темноты все углы, но пока ничего интересного дети не увидели. Двинулись дальше.

Вдруг устрашающий грохот заставил их отпрянуть. Но к этому моменту незаметно для себя они, увлечённые своим исследованием, прошли по пещере уже достаточно далеко и несколько раз свернули за скалистые выступы, так что теперь спинами наткнулись на холодные камни и запаниковали, понимая, что не знают куда бежать.

– Стойте, не двигайтесь, – попытался успокоить их Петров.

Он по-прежнему держал фонарик впереди себя и теперь посветил им прямо на источник шума.

– Что, припозднился на этот раз? – сказал он кому-то с грозной иронией.

Спутники его вскоре тоже разглядели вдалеке того, кого он увидел первым.

В углу пещеры, как и они прижавшись к камням спиной, стоял напуганный паренёк. Он был явно старше их, подросток, рослый и угловатый – неуклюже при этом долбил палкой по каким-то прикрученным друг к другу железякам и выглядел очень странно, лицо его и вовсе было неестественного цвета – возможно от испуга и волнения.

– Что с тобой? – спросил у него Петров.

С этими словами, уже вовсе не робея, посветил прямо ему в лицо. Тот зажмурился.

– Ха! Да он тут играет в индейцев! – догадались остальные, понимая, что такой красный обитатель пещеры вовсе не потому что испугался.

Вокруг глаз у подростка были очерченные углём круги, а щёки и подбородок разрисованы так ярко, будто выкрал он у своей мамы праздничную перламутрово-алую губную помаду. На голове торчали огромные гусиные перья, а вокруг шорт висело накрученное как-то по-своему разноцветное тряпьё – в общем отдалённо всё это напоминало индейский наряд.

– Умора! Индеец на тропе войны! – стали потешаться над ним.

– Это же наш заика! – узнали его, несмотря на нелепый внешний вид.

Все знали этого подростка, который учился уже в старших классах, но говорил так плохо, что никто не мог ничего разобрать. Учителя всегда ставили ему плохие оценки, но в основном и не спрашивали.

– Ну-ка икни, как ты умеешь! – хихикнул в конце концов Петров и кинулся на подростка с кулаками.