– Вы считаете страховку отношений временных форм брака с моральным контрактом чем-то новым?

– Подумайте, подумайте сами, – отвечала она ему. – Мир придуман не вами и не мной, имущественные контракты есть, так почему не могут быть моральные и без заключения традиционного брака? В этом мире если нельзя продавать женщин и их любовь, то почему нельзя продавать право на любовь и новую форму семьи? Даже неразделённую любовь, как дар за влюблённость, лучше иметь по любовному контракту со страховкой. Это можно как считать продажей в собственность на время, так и не считать таковой, а лишь приобретением в ограниченное пользование, если не в рассрочку. Контракт – это как аренда отношений и права на взаимное любовное общение с доступом к телу, а может и без – платоническое. Выдача же замуж традиционно была тоже чистой продажей, с обязательным доступом к телу, но уже с правом полной собственности. Недаром сваты говорили: «У вас товар, у нас купец, пришли мы сватать под венец». Калым, приданое – это уже явная узаконенная скрытая сделка купли-продажи. Жена как движимое имущество мужчины – разве это не узаконенный Содом? Потому и ревность в институте собственности развивается оттого, что идёт от чувства эгоизма и потери собственности.

Только в подходе на контрактных моральных связях мы можем укротить хаос и стихию интимного разгула. Главное в том, чтоб все улыбались и радовались в законной свободе, а не плакали от осуждения. Кто, когда, где и почём – это уже вторично, хотя женщины всегда продавались с возраста, когда уже шапкой сбить было нельзя. Однако даже проданные так или иначе за калым или полученные с приданым в замужестве себя собственностью считать не желали. У нас на Руси женщин даже в жертву богам приносили, а при татаро-монгольском иге дань порой девками отдавали, так и откупались. Они на них очень уж падки были.

– Да вы в этом уже повторяетесь, и это неудачное объяснение. В разные времена по-разному были оценки вынужденных поступков. Может быть, я устарел? По закону ныне никто уже не продаётся, но закон уже вроде как старается получить права вмешиваться в личную жизнь. Только зачем и по какому случаю это он должен делать, сказать сложно. Святая святых – отношения полов. Кому какое дело, почему так, а не иначе человек решил получать наслаждение от общения и жизни? Однако были времена, когда и царь, и барин своим подданным совместно с церковью давали или не давали права на и брак, и развод, а то и принуждали к тому или другому, карая за нетрадиционные отношения. Вы тоже желаете поучаствовать в этом процессе с целью иметь свой материальный, а не божий интерес, хотя прикрываетесь необходимостью всеобщего счастья.

Анна с загадочной ухмылкой молчала в ответ, то ли не хотела оправдываться и возражать, то ли посчитала лучше промолчать. Видимо, это было её правильным поступком, оттого что поняла: он не выдержит её молчания и будет дальше обвинять или размышлять на эту тему. Он действительно что-то в этой связи вспомнил и продолжил:

– Если на заре советской власти теория стакана воды предполагала секс между комсомольцами простым утолением жажды, как глоток воды, то никакой коммерции, ни контроля не предполагала. Во времена же Пол Пота в Камбодже, когда было раздельное проживание полов, в одной деревне мужчины, в другой женщины, и им разрешались свидания с рекомендуемыми дамами за трудовые успехи, то это был сексуальный контроль, и своеобразная селекция народонаселения, и своеобразный стимул к труду. Дети при этом являлись собственностью государства, и воспитанием намеревалось заниматься оно. Институт личной собственности ни на детей, ни на дам, ни на мужчин не распространялся. Что-то было недодумано и оттого абсурдно. Где истина, надо соображать. Может быть, действительно лишить всех права личной собственности и разрешать её только по лицензии? Вместе с лицензиями на право пожизненного или временного пользования дамой давать лицензии и на воспитание, и даже на любовь и секс?