За последние несколько лет Кристиан стал завсегдатаем «Серебра и метала». Ночная жизнь все больше и больше заманивала его в свои сети. Однако он не принадлежал к числу тех, кого называют совами и сонями. Днем Кристиан любил гулять по городу, наслаждаясь его красотами. Он не понимал тех, кто добровольно заточал себя в Мертвом квартале, словно центр Пурпурного Города был слишком хорош для них, слишком чист и красив, чтобы они запятнали его своим присутствием. Кристиан несколько раз побывал в каждом из музеев, любил ходить в кино, прогуливаться в скверах и кататься на каруселях в парке аттракционов. Особый интерес для него представляла главная площадь, где расположились несколько книжных лавок.

Чтение было одной из главных страстей Криса. Его удивляло, что мало кто из обитателей периферии Пурпурного Города, достигших среднего возраста, читал книги. Эти странные люди отдавали предпочтение телевизору, который на блюдечке преподносил им общественное мнение и массовую поп-культуру. Еще несколько лет назад транслируемые по телевизору фильмы и передачи начали казаться юноше нелепыми и смешными, и он совсем перестал его смотреть.

Незатейливый досуг жителей Мертвого квартала Кристиан считал следствием незатейливого уклада их жизни. Он видел, что люди здесь живут только обыденными делами. Конечно, это не относилось к молодежи, тусовавшейся в «Серебре и метале». Вряд ли можно назвать обыденными делами прогулки по кладбищу или рок-концерты. А вот жители постарше совершенно его разочаровали. Больше всего он боялся стать такими же, как они. Ведь когда-то эти люди тоже гуляли ночами напролет, слушали рок-музыку, влюблялись. Как смогли они превратиться в тех угрюмых мещан, которыми кишела окраина? Все сильнее и сильнее росло в нем осознание того, о чем почему-то не задумывались его сверстники, – люди старше двадцати пяти лет, населявшие Мертвый квартал, были пустыми и поверхностными.

Он понял, что с ними у него нет ничего общего. Огромная пропасть разделяла его и окружающее общество, и у него не было никакого желания преодолевать ее, чтобы оказаться на той стороне. Если бы не пара верных друзей, музыка, фильмы и книги, он должен был бы почувствовать всепоглощающее одиночество, которое, впрочем, иногда прорывалось сквозь пеструю вереницу его занятий. Но интересы и общение с такими же неформалами, как и он, развивали кругозор, подпитывали и обогащали его душу. Именно отсутствие духовной жизни, отсутствие работы мысли, неумение развивать свой внутренний мир, существование, обращенное только на бытовую сферу жизни, такое практично-мещанское прозябание он ставил в вину обществу. Когда он делился своими наблюдениями с друзьями, они, удивляясь категоричности его суждений, говорили, что Мертвый квартал ничуть не хуже любой другой окраины любого другого города. Он думал, что, может, так оно и есть, но он-то жил именно здесь, и до других окраин других городов ему не было дела.

Он осознавал, насколько удивителен и прекрасен мир, и хотел путешествовать. Ему было мало красот Пурпурного Города, чтобы удовлетворить росшую с каждым днем жажду новых впечатлений. Уже давно он буквально задыхался в Мертвом квартале, и спасали его только увлечения, помогавшие забыть обо всем на свете.

В их числе было кино. Его любимыми жанрами были хорроры и мистические триллеры. Особенно Кристиану нравились фильмы про вампиров. После того, как в одиннадцать лет он посмотрел «Интервью с вампиром», в нем проснулся жгучий интерес к этим существам. С тех пор он смотрел все подряд фильмы о кровососах и читал о них все, что попадалось под руку, – будь то статья в газете или «Дракула» Брэма Стокера. Он смотрел и пересматривал свои любимые «Ван Хельсинг», «Блейд», «Другой мир», «От заката до рассвета». Впервые он увидел эти фильмы еще на пиратских дисках. В то время он жил далеко от Пурпурного Города и чувствовал себя изгоем среди сверстников, предпочитавших боевики, и сверстниц, которые были без ума от всяческих мелодраматических сериалов.