Второй и третий день пути Родион провёл на палубе, вглядываясь в высвеченный солнцем горизонт. Мороз такой, что на небе ни облачка, изо рта пар и видимость на многие меры вокруг. Капитан судна умело подбирал путь, обходя преграды в виде городов и поселений, непреодолимых утесов и расщелин. Местность такова, что леса почти не встречаются, а реки из-за отсутствия деревьев превратились в застывшие озёра. Сухопутный корабль пролетал по льду водоемов, подобно птице.

Мимо мелькали замки баронов, заброшенные дома и одинокие фермы, но чем дальше на север, тем более пустынными становились земли, а на пути судна пролетали только руины некогда населенных городов и замков. Люди уходили от зимы на юг, где можно копать почву без вечной мерзлоты и сажать будущий урожай.

Родион задрал голову и рассмотрел паруса. Все покрыто льдом, тот искрился под солнечными лучами и не таял. Лёд кругом, ещё день, и вся их посудина покроется тонкой корочкой замерзшего пара.

– Паруса приходится менять чаще, – пояснила Джея. – На том постоянные убытки. Какую бы прочную материю не купить, все одно льдом порежет. В остальном с кораблем ничего не станет. Даже рулевое управление, покрытое льдом, исправно работает. Долго маялись, но сделали так, чтобы мороз не вредил полозьям.

Принц слушал ее отстранённо и не хотел поддерживать разговор. В такой момент ему все мешают, он, словно натянутая стрела, видит только одну цель, и все что отвлекает, раздражает его без меры. Но люди не оставляют его одного и докучают своими голосами.

– С детства я тем занимаюсь, в наследство от отца досталось. Он у меня знатным судоходном был, флот строил. Помню, как его стол был завален чертежами, а в замке вечно жили десятки незнакомых людей, что помогали ему улучшить корпус, паруса. Хотел, чтобы его корабли, как птицы, летали даже без ветра. А без ветра это уже с магистратами связываться нужно было. Он и связался на свою погибель. Однажды от одного такого природного мага отец погиб. От силы ветра корабль перевернулся, всех под собой похоронил.

Родион протер слезящиеся глаза и продолжил таращиться вдаль. Ему нет дела до прошлого этой женщины, у него своих бед столько, что слёзы возможно не от мороза и не от слепящего солнца.

– Твой брат Ридалаг мне в одном деле помог. Подсказал как паруса изменить, чтобы лучше перехватывать встречный ветер. Толковый мальчонка был.

– Он живой, не надо так, – клокотали в нем боль и ярость.

– Может нагоним ещё, – уступила женщина. – Брат у меня был. Также спасти его хотела. А он ушёл в магистраты, бросил замок и флот, оставил меня одну. Пришлось браться за мужскую работу, одной присматривать за флотом и людьми. А замуж я по любви мечтала.

Родион не нашёл в себе силы ответить что-нибудь остренькое на этот счёт. Даже такие женщины мечтают замуж по любви и ждут принцев до старости.

– Всем поместье мое нужно было, флот себе забрать желали. А Титт пришёл и сказал, что у него свой флот есть. На море. На тёплом море, где такие женщины, как я, должны только купаться и есть персики. Я не упустила свой единственный шанс. Я все оставлю ради него одного. Он так забавно смеётся и спорит о кораблях.

Джея заразительно смеялась. Родион почему-то вспомнил, что так ничего и не подарил им на свадьбу. Но мысли эти больше похожи на ил в голове. Ил поднимается, ил оседает. Ему не до того.

– Твой брат имел магические способности?

– Не хочу даже говорить о том, – фыркнула она. – Против семьи пошёл. Пусть живет, как хочет. Мне до того дела нет. А девчонка то у тебя ведьма? – кивнула она на Шиэль.

Родион оглянулся на княжну. Кокетка стояла рядом с капитаном корабля и терпеливо выслушивала его мнение относительно ветра. Девушка куталась в куцую шубку, обморозила прекрасные щечки и почти не чувствует ног. Ей плохо, она напугана, кашляет и дрожит, но продолжает корректировать ветер и тащить судно на север.