Среди студентов Университета Дьюка и Университета Уэйк Форест было проведено исследование, которое продемонстрировало удивительную связь самосострадания человека и его реакции на неблагоприятные события. Студенты с самым низким уровнем самосострадания в конце плохого дня чаще других приходили к выводу «Я неудачник» или «Теперь моя жизнь окончательно испорчена». Когда студентов попросили вспомнить о неудачах, с которыми они сталкивались в академической, спортивной или социальной сфере, то лица с низким уровнем самосострадания чаще думали: «Я такой неудачник», «Лучше бы я умер» и так далее. А при получении вполне объективной оценки от сверстников такие студенты намного чаще расстраиваются или переходят к оборонительной тактике.

Когда участников исследования попросили выступить с краткой речью (стандартный тест для определения реакции на стресс), аудитория хуже реагировала именно на студентов с низким уровнем самосострадания. Легко видеть, что это порочный круг: зрители реагируют на недостаток самосострадания, а их негативная реакция заставляет оратора чувствовать себя еще более неудобно, и так далее.

Мы с женой заметили, что жесткое отношение к себе принимает у наших дочерей две формы. Одна из них – это тенденция к обобщению негативного опыта, превращению неудачи и разочарования в конкретной ситуации в универсальную характеристику. Например, испортившиеся отношения с другом приводят к мыслям: «Со мной что-то не так» или «Я больше не буду ни с кем дружить». Когда мы видели, что наши дочери начинают реагировать таким образом, мы старались помочь им сконцентрироваться на деталях каждого отдельного инцидента.

Разбор конкретных фактов помогал сделать проблему более управляемой. Мы пытались заметить, в какой момент они характеризовали свой негативный опыт с использованием категорических суждений: «Я глупа», «Я неудачница», «Я отстой» и так далее. А объективно ситуация сводилась всего-то к оценке: «У меня проблема вот с этим конкретным заданием» или «Мне не понятно вот это». Мы не давали дочкам использовать более обидные фразы или проклятия даже случайно. (Все эти выражения всё еще очень раздражают меня после стольких лет жизни на Западе.)

Есть ли у вас собственные дети или нет, один из способов думать о самосострадании – это быть хорошим родителем для самого себя.

Некоторые говорят, что без самосострадания мы не можем сострадать другим. Я с этим не согласен. Сострадание другим, особенно если они в беде, является естественным человеческим инстинктом. Кроме того, мы видим множество сострадательных и альтруистичных людей, которые при этом жестоки и нетерпимы к самим себе. Есть и хорошие друзья, которые никогда бы ими не стали, если бы относились к другим, как к себе. Заботящиеся о других, особенно родители, иногда буквально выворачиваются наизнанку в своей любви и участии и не обращают никакого внимания на собственную потребность в самосострадании. Социальный работник может совершать подвиги на своей работе, но при этом быть сердитым, злым, нетерпеливым и невыносимым в своей собственной семье.

Самоотречение вполне может быть формой бегства от собственных проблем, так как разобраться в чужой ситуации обычно проще, чем в своей. Но если беспокоящийся о ком-то человек вкладывает в это всего себя без остатка и его единственной целью становятся достижения подопечного, то в долгосрочной перспективе это приведет к болезненной и даже патологической ситуации (психологи говорят о «патологическом альтруизме»). В результате такие отношения прекратятся.