Я вырос в беднейшей части мира, и на мой первый наивный взгляд могло показаться, что люди на Западе более уверенные, более эффективные и способны лучше о себе позаботиться и насладиться жизнью. В этом индивидуалистическом обществе большинству людей следует заботиться только о себе или еще о людях из семейного окружения. Семьи здесь небольшие, а пожилые родители живут отдельно, причем часто – в домах престарелых. В этой культуре высоко ценится досуг, а поездки в отпуск настолько же обычны, как раньше – религиозные паломничества. Здесь явно посвятили себя уходу за самим собой, довольству и праздностям жизни. Но не всё так, как кажется.

Куда ни посмотри, здесь у людей заметны признаки нехватки самосострадания, причем их диапазон весьма широк – от легкой неприязни к себе до глубокой ненависти. Вот несколько примеров: люди остаются в неблагополучных или даже оскорбительных отношениях между собой просто потому, что они винят в этом самих себя и не верят, что заслуживают лучшего. Люди чувствуют себя неловко в своих собственных телах. Они не любят своего отражения в зеркале и добровольно голодают или накачивают свои тела непонятно чем и добровольно вредят себе, чтобы просто отвлечься от их настоящей боли. Люди не заботятся о себе, а если начинают это делать, то чувствуют себя подавленными.

Они пренебрегают своими базовыми потребностями во сне, питании и физических упражнениях и всё усерднее и усерднее работают, потому что не знают, как еще они могут найти подтверждение, что они – люди. Если их критикуют – сразу выходят из себя или, наоборот, закрываются. Они всегда готовы поверить во что-то плохое о себе, но в то же время не могут выдержать критики – потому что им не хватает чувства собственной ценности. Люди чувствуют себя обманщиками, особенно когда всё идет хорошо. Они живут в страхе разоблачения, так как на самом деле не верят, что заслуживают лучшего. И постоянно испытывают тревогу, подавленность, отчаяние и не знают, что с этим делать, – и в этом тоже винят и осуждают себя.

Я был воспитан в вере, что забота о самом себе – одна из форм самосострадания, это инстинкт не только у людей, но и у всех живых существ. Традиционные буддийские медитации о сострадании основаны на предпосылке, что мы обладаем врожденным инстинктом быть добрым к себе. Медитативная практика построена на расширении этого естественного чувства в отношении других живых существ. Мы расширяем круг нашей заботы (центр которого – мы сами) и включаем в него сначала своих близких, затем – чужих людей, а далее – «трудных» (это политики противоположных взглядов или проблемные подростки) и в конечном итоге – всех людей и каждое живое существо в этом мире. Буддисты понимают самосострадание как основу, на которой мы учимся бо́льшей сострадательности и лучшей заботе о других.

В 1989 году на конференции по буддизму и психотерапии в Ньюпорт-Бич, на которой Его Святейшеству Далай-ламе впервые была полностью представлена концепция ненависти к самому себе, я увидел, как традиционное буддийское представление о самосострадании сталкивается лицом к лицу с современным опытом. На одной из дискуссий многие медики рассказывали об этой укоренившейся ненависти, которая лежала в основе проблем их пациентов.

Когда возник вопрос, как традиционные буддийские практики могли бы им помочь, Далай-лама поначалу был озадачен. Его Святейшество спросил, насколько вообще обоснованы такие представления. Ведь если самосохранение, забота и любовь к самому себе являются фундаментальными инстинктами каждого разумного существа – как это рассматривает буддийская психология, – то можно ли ненавидеть саму свою сущность? Как люди смогли настолько извратить собственную природу и настолько отдалиться от неё? Такая озлобленность – это нечто большее, чем неудовлетворенность своим внешним видом, жизненными достижениями и отсутствие чувства собственного достоинства.