Королева подняла голову. Её взгляд упал на тарелку дочери.

– Так мы голодные, да? – сказала она, сердито глядя на гору булочек, лежащих перед Меридой.

Принцесса вздохнула:

– Мам…

Элинор внезапно оживилась.

– Потом будешь мучиться от ужасных болей в животе! – восклицала она. – О, Фергус, не мог бы ты взглянуть на тарелку своей дочери?

Король продолжал есть из своей тарелки, в которой лежало примерно такое же количество еды, как и у Мериды.

– И что? – произнёс король, пожимая плечами.

В этот момент в Большой зал ворвались две его любимые гончие. Огромные собаки запрыгнули Фергусу на колени. Всё это раздражало королеву Элинор. Никто в её семье не умел вести себя по-королевски. Она выплеснула своё недовольство на тройняшек, которые упрямо отказывались есть что-либо, кроме сладкого.

– Мальчики, ешьте свой хаггис [1]! – рявкнула Элинор.

Братья посмотрели на сероватое мясо, лежащее на тарелках, и их лица скорчились от отвращения.

– Как вы узнаете, что вам это не нравится, если не попробуете? – настаивала их мать, меняя тактику и переходя к уговорам. – Это просто желудок ягнёнка. Давайте ешьте, это вкусно!

В этот момент в Большой зал вошла Моди, няня маленьких упрямцев, и протянула Элинор три конверта. Королева с благодарностью их приняла. Казалось, её обрадовала возможность отвлечься от своей неуправляемой семьи. К тому же, когда она изучила содержимое конвертов, её лицо осветилось улыбкой. У неё были кое-какие планы, и эти письма могли иметь большое значение для их осуществления (а вместе с тем и для всего королевства), поэтому она с нетерпением ожидала их.

Элинор не обратила внимания на переполох, который происходил за обеденным столом, пока изучала письма. Собаки, сидевшие у Фергуса на коленях, уже ели с его тарелки.

– Эй, эй, эй! А ну, прочь от моей еды, жадные дворняжки! – смеясь, сказал король. Потом поднял свою деревянную ногу. – Жуйте это, грязные псы!

Мерида тайком передавала свои булочки братьям, которые отказывались есть хаггис. Сидя под столом, один из проказников-тройняшек взял длинное полотенце и привязал здоровую ногу отца к ножке стола.

Элинор оторвалась от чтения писем как раз в тот момент, когда мальчики заняли свои места, а Мерида поставила перед собой опустевшую тарелку.

– Фергус! – воскликнула Элинор. – Они все согласились!

– Кто на что согласился, мам? – спросила Мерида.

Лицо Элинор вдруг стало серьёзным. Она повернулась к тройняшкам.

– Мальчики, вы свободны.

Мерида закатила глаза. Весь её предыдущий опыт говорил о том, что, если братья «были свободны», это означало, что у неё были проблемы. Тройняшки мгновенно умчались из-за стола. Собаки сорвались с места и с лаем последовали за мальчиками.

Принцесса сидела, понурив голову.

– Ну, что ещё? Что я натворила на этот раз?

– Твой отец хочет кое-что с тобой обсудить, – сухо ответила Элинор.

У короля от удивления напиток брызнул изо рта. Супруга уверенно кивнула ему.

– Фергус? – сурово сказала она.

Мужчина нехотя прочистил горло.

– Мерида, – начал он.

Но Элинор не могла больше сдерживать свою радость.

– Лорды представят своих сыновей как кандидатов тебе в мужья! Тебя ждёт помолвка с одним из них, – сказала она с нотками триумфа в голосе.

– Что? – ошеломлённо произнесла Мерида. – Кандидатов в мужья?

– Кланы согласились, – сказала Элинор.

Мерида впервые слышала о помолвке и замужестве. Она обернулась к отцу:

– Пап?!

– Что? Я… эм… ты… – запинаясь, пробормотал Фергус. Потом указал на жену и произнёс: – Она, эм… Элинор!

Мерида сползла вниз по стулу и опустила голову на стол. Она понятия не имела, что собой представляла эта помолвка, но была абсолютно уверена, что не хочет в этом участвовать.