— Очень вас прошу: не смейте умирать в моём доме.

Мужик кивнул и произнёс:

— Договорились.

2. Глава 2

* * *

— Линда —

С волос и плаща незнакомца ручьями стекала вода. Прямо на мой паркетный пол. Образовалась приличная лужица.

— Вы промокли до нитки, — произнесла я, вяло шевеля языком.

В ответ мужчина только пожал плечами.

Он рассматривал мою гостиную, накрытый стол и вёл себя так, словно у него из груди не торчала палка, и не был в лоскуты порван живот. Будто он просто зашёл в гости к своей знакомой.

Странный тип. Подозрительный.

Незнакомец провёл рукой по своим тёмным растрёпанным волосам, которые длинными прядями ложились на воротник его кожаной куртки, и коротко вздохнул. Тут же поморщился. Неудивительно, я бы вообще орала от боли.

Его взгляд завершил осмотр помещения, и теперь мужчина рассматривал меня.

Я всё ещё подпирала стену и тоже разглядывала незваного гостя.

Между его бровями залегла глубокая морщина, словно он часто хмурился. Нос был прямой с широкими крыльями. Вроде бы нос подобной формы называют аристократическим. Хороший нос.

Его губы имели чётко очерченный контур.

У него высокие скулы, упрямый подбородок и острый, словно бритва, взгляд.

Этого мужчину смело можно назвать привлекательным, но застывшая в глазах жёсткость и даже жестокость пугали и заставляли все мои инстинкты верещать в панике и биться в истерике.

В доме стояла тишина, вязкая и непроницаемая. Лишь за окном продолжала бушевать непогода.

— Я могу присесть? — нарушил мужчина тягостное молчание.

Его голос вывел меня из ступора.

Перестала изображать мебель в собственном доме и отлипла от стены.

— Да… конечно… — пробормотала я. — Садитесь на диван. Или в кресло. Куда хотите. А я сейчас принесу полотенца… Перекись, бинты, пластыри… Надо же обработать ваши раны.

Надеюсь, мои манипуляции не угробят его?

Схватила телефон и подумала, что, может, стоит позвонить в службу спасения. Этот номер работает даже при отсутствии сигнала.

Сунула телефон в карман и решила, что не стоит. Вряд ли кто-то прямо сейчас пойдёт-поедет-полетит, нужное подчеркнуть, в такую жуткую непогоду.

Достав аптечный сундучок, вернулась в гостиную и обнаружила, что мужчина уже снял с себя плащ, сбросил сапоги и разлёгся на диване.

Вид его ран просто ошеломлял.

И всё-таки лучше позвонить в службу спасения. Я же не доктор. А ему нужен хирург, чтобы вытащить из груди эту палку и зашить живот. Врачи ведь снимки сделают: рентген, узи, мрт, ещё какую-то фигню… А я что? Да я от самой мысли, что буду вытаскивать из тела вот эту палку, готова чувств лишиться!

Но опять же, пока помощь прибудет, он точно кони двинет. Нет уж. Сама всё сделаю.

— Кто же вас так? — поинтересовалась и с грохотом опустила аптечный сундучок на столик рядом с диваном.

Щека у мужика дёрнулась от грохота.

— Я не стану об этом говорить, — ответил он резко.

Я вздрогнула от его рыка и проворчала:

— Да ради бога. Но хоть ваше имя я могу узнать?

— Можете, — кивнул он, не сводя с меня внимательного взгляда.

Странные у него глаза. Такое ощущение, что они не тёмно-карие, а чёрные-чёрные. И нет-нет, но как будто проскальзывают в этой тьме алые искорки.

Но про глаза думать быстро перестаю, когда снова мелькает в голове мысль, что я должна вытащить из его груди чёртову палку.

Упал он на неё что ли?

Ага, когда гулял по лесу. И наткнулся на шайку диких котов.

Пока в голову лезет всякий бред, и пока я вынимаю из сундучка необходимые предметы, мужчина продолжает меня рассматривать.

И почему меня не покидает стойкое ощущение, что незнакомец чувствует себя в моём доме как на своей территории, а вот я тушуюсь и нервничаю?