— Не слышал я, чтобы с инквизиторами можно было о чём-то договориться, — произнёс Дуду.

Айка подпёрла пухлой рукой не менее пухлый подбородок и изрекла:

— Кажется мне, что всё-таки придётся украсить мир отсутствием инквизитора Майкла Аддерли.

* * *

Рассвет, словно кинжалом, вспарывал ночное небо, впуская в раннее утро золотые лучи.

Приняла бодрый горячий душ, от которого у любого обычного человека кожа волдырями бы пошла. Но мы, ведьмы, любим погорячее. Так сказать, адаптировались.

Затем три щелчка пальцами и бар с кухней получили от меня заказ на крепкий кофе без сахара, но со взбитыми сливками. Большую хорошо прожаренную глазунью с сосисками и «наследственными»* помидорами. Блинчики с кленовым сиропом и кусок вишнёвого пирога.

А пока всё готовилось, я примеряла сначала одно платье, затем другое, третье… пятое… И стояла задумчивая в белых шёлковых панталонах и облегчённом корсете в окружении пёстрых отвергнутых нарядов.

Дуду ещё до наступления утра доставил градоправителю Майклу Аддерли моё письмо-приглашение на разговор.

Интересно, система безопасности администрации сильно пострадала, или мой фамильяр не стал уж сильно шалить?

Так, меня этот факт мало волнует. Дуду всё равно никто не сможет обнаружить – он кот, хоть и не простой, и магический след не оставляет, а моё письмо мог и секретарь доставить, верно? И забыть про этот факт. Вот так.

Сейчас важно подобрать нужный образ для встречи. А вдруг инквизитор придёт?

Конечно, есть шанс, что моё немного дерзкое послание окажется в урне, но мне почему-то кажется, что мужчина отреагирует и явится.

В итоге, намаявшись на тему «ведьме как всегда нечего надеть» и перебрав сотни две различных нарядов, я остановила свой выбор и надела костюм цвета выдержанного вина – жакет с узором из плотной ткани ласкал и покалывал мне кожу. Я, как настоящая кошка, потёрлась о приятную ткань и улыбнулась – верный выбор.

Под жакет надела кипенно-белую рубашку с пышными кружевами под горлом и на запястьях.

Жакет как нельзя более выгодно обтягивал мою безупречную талию, и отлично подчёркивал высокий бюст.

Пышная юбка с оборками по подолу в тон жакету – строгая, но с намёком на дерзость.

Завершили образ гранатовые серьги, мамин перстень на палец левой руки и ведьминский перстень с изумрудом в виде магического треугольника – на средний палец правой руки.

Села перед зеркалом, взяла магический гребень и, покрутившись, решила сегодня не заплетать косы.

— Давай-ка, мой любимый гребешок, сегодня волосы оставим распущенными.

Гребень в моей руке сверкнул вырезанным трикветром, принимая моё пожелание.

Гребешок был зачарованный, выполнен в стиле узлового плетения из древесины норберторнского горного дуба. Резьба оттенена благородной тёмной патиной, а сверху гребень был отполирован античным воском. Снизу рисунка вырезан древний символ трикветр, который мягко светился, готовый к работе.

Фамильная ценность, что досталась мне от мамы. Её вместе с папой не стало, когда мне было четыре года. Их убили, как и многих других сильных магов и ведьм в тот злосчастный день.

Тогда было совершено одновременно сотни покушений с применением запретной магии – кто-то выжил, а кто-то, как мои родители, погиб. Кто это сделал и зачем, является для меня и всех мирных граждан тайной за семью печатями. Корона не раскрыла имён и не назвала причин трагедии. Лишь «замяла» это дело и откупилась компенсациями семьям погибших. Вот так.

Дядюшка, ныне покойный, заменил мне и отца, и мать. Я же стала его дочкой, любимицей и красавицей. Своих детей у дядюшки не было, а вот я была.

И кафе стало для меня и домом, и школой. Хотя ведическую школу я закончила и академию магии тоже, и даже защитила магистерскую по зельеварению. Ректоресса – верховная ведьма – сразу обнаружила у меня дар к зельям и говорила, что я – хозяйка зелий. Кстати, это правда.