– Ничего я не собираюсь объяснить, – хмуро произнесла Вера, понимая, что пора уходить, пока этот вредный дьяк действительно не позвал стрельцов. – Если вы не хотите обналичить мои веселя, я пойду в другое место.

– Я бы никуда не ходил на вашем месте, сударыня! Вам не обналичат эту бумагу ни в одной Денежной палате княжества! Все деньги и золото боярина Волкова изъяты в княжескую казну.

Вера окатила дьяка негодующим взглядом и, резко развернувшись, устремилась прочь из палаты, видя, как немногочисленные люди вокруг на нее косятся.

Уже у выхода ей преградила путь дородная дама, одетая в белое платье с голубой вышивкой в виде рисунков гжели, в высокой фетровой шляпке-боярке и с ридикюлем на локте.

– Дорогая! – придержала женщина Веру за локоть. – Мы могли бы поговорить?

– Мы знакомы, сударыня? – удивилась молодая женщина.

– Нет. Но я хотела бы поговорить с вами. Выйдем на улицу, а то здесь много лишних ушей.

– Хорошо, пойдемте, – согласилась Вера и последовала за богато одетой дамой на улицу.

Они остановились чуть поодаль от крыльца.

На вид женщине было около пятидесяти лет. Темные волосы, чуть тронутые сединой, добрые глаза и участие на лице навели Веру на мысль, что женщина не желает ей ничего плохого.

– Вы бы, дорогая, больше не показывали никому этот вексель. Это опасно. Боярин Волков и другие из княжеской думы объявлены изменниками. Их ищут и уже многих обезглавили.

– Вы это так точно знаете?

– Мой сын состоял в думе. Но ему, к счастью, удалось бежать в другое княжество. Он спасся. Потому послушайте моего совета, более никому не говорите, что у вас есть этот вексель.

– Благодарю, сударыня, я поняла.

– Откуда вообще у вас вексель боярина Волкова?

– Я новая няня Ладомиры Волковой. Ее отец оставил несколько векселей нам на жилье. Мое им Вера Лебедева.

– Лебедева, хорошая фамилия, – улыбнулась женщина. – Наша.

– Ваша?

– Да. Но все же печально, что все деньги Волковых изъяты в казну. Даже не знаю, как вам помочь, – сокрушалась приятная боярыня. – Золотые слитки моего сына тоже конфискованы. Я живу только на свои сбережения, которые достались мне по наследству. У меня, к сожалению, нет лишних денег, чтобы вам помочь.

– Я понимаю.

– Но все же вот, возьмите на первое время, – женщина стянула с пальца золотой перстень с изумрудом. – Продадите, пока вам хватит.

– Нет. Я не возьму, – замотала головой Вера. Она, конечно, была очень благодарна женщине, но вот так побираться на улице было неприемлемо. – Уберите, пожалуйста. Это же наверняка ваш фамильный перстень.

– Вы правы, моей матушки. Простите я не хотела оскорбить вас, только помочь, – кивнула женщина, снова надевая кольцо.

– Да, я понимаю.

– Я очень хорошо знала семейство Волковых. Бедная матушка Мирочки, Драгомила, так печально закончила свои дни.

– Она ведь недавно умерла? – спросила Вера, желая больше узнать о ней, чтобы быть более осведомленной о жизни своей воспитанницы.

– Ее убили.

– Как?!

– Да-да, именно так. Но говорите, пожалуйста, потише, дорогая, – с опаской попросила женщина, оглядываясь по сторонам. – Здесь шныряют кто ни попадя. Особенно много соглядатаев великого князя. Не стоит им слышать наш разговор.

– Но кто ее убил?

– Никто не знает. Драгомила пошла на рынок, и на улице кто-то кинул в нее камень. Прямо в голову, да так сильно, что пробил висок. Она умерла прямо посреди улицы.

– Какой ужас.

– И не говорите, дорогая. Это случилось как раз через месяц, после того как боярина Демьяна Волкова арестовали и хотели казнить.

– Вы и про него знаете?

– Еще бы. Они с моим сыном близкие друзья. Но этот разговор не для улицы. Если хотите, я могу вам все рассказать более подробно, позже. Я так понимаю, вы живете в усадьбе Волковых?