– Уважаемая барышня, но у меня ничего нет, – торговец открыл ящик стола, но тот был пуст. – Вам что-то показалось от жары. Дать холодного сока? Будете? Или воды?

На нижней поверхности шкатулки был ряд цифр, который врезался в ее память с первого взгляда.

Молодой цыган стоял в дверях в помещение и смотрел на собравшихся. За длинным столом сидела большая группа людей, одетых в хорошие костюмы и смотрели на него с удивлением.

– Ты, мужик, попутал не только двери, – ты попутал кварталы или города. Здесь не твой мир. На этот раз мы тебя не просто вышвырнем…

– Я ничего не попутал, – цыган перебил говорящего, не обращая внимание на разноголосые возмущения сидящих. – Это мой дом и моя земля. Это исконно принадлежит моему народу, и вы нас не выгоните отсюда. Это земля наших предков. И вы знаете об этом все. И еще, – Я ВЕРНУЛСЯ.

– Вышвырните этого ублюдка за дверь, и сделайте так, чтобы он никогда не возвращался сюда, – громко крикнул сидящий во главе стола бородатый азиат. Он даже не задумался, почему и как этот юноша мог появиться внутри дома, где проходило собрание столь почтенных людей. Как прошел через охрану. И где, собственно, охрана.

– Не боишься, Лютый? – громко спросил цыган.

– А чего мне бояться? Твоей братии с гитарой и медведями? – Лютый рассмеялся и потянулся к бокалу с вином. – Или у тебя есть танки?

К цыгану уже бежали двое рослых охранников, вытаскивая на ходу резиновые дубинки. Они даже не задумываясь замахнулись и… Парень словно кашлянул тихонько и поднял в их направлении левую руку. Старший охранник вдруг захрипел и рухнул на пол, пуская длинную струю крови из перерезанного горла. Второй громила остановился, как вкопанный, схватился за шею и тоже упал. На шее было видно хвостовое оперение миниатюрного дротика – стрелки, – поразившей его словно из ниоткуда, как и что-то острое, поразившее его старшего товарища.

– Ну и что? – протянул Лютый. – Эти фокусы с метанием разовых дротиков и плеванием единичными лезвиями я видел в зоне. Но ведь теперь ты безоружен и от пули никуда не уйдешь, – и начал вынимать из кармана свою карманную артиллерию. Но не успел. Парень в дверях протянул в его направлении левую руку и перед ним в стол вонзилось три дротика, – такие же, как и в горло охранника. А лезвие распороло щеку говорившего.

– Я бы не стал делать такие выводы, – цыган улыбнулся. – Или хочешь испытать судьбу?

Он спокойной походкой приблизился к длинному столу, взял в руки графин с вином и с наслаждением понюхал его содержимое.

– Ты украл моё любимое вино. Это не хорошо, – сказал он и снова поставил графин на стол.

Справа от парня появился приближающийся к его голове стул. Это один из сидевших с краю стола слегка незаметно привстал и, взявшись за основание спинки, рывком вытащил его из-под себя и попытался сбоку ударить наглеца по голове. Но движение стула непонятным образом изменилось, и стул полетел в сидевших напротив него сотрапезников. А сам кидавший и остальные увидели, как в его сторону оказался направлен указательный палец правой руки цыгана, и между этим пальцем и его лицом забилась ослепительно яркая молния. Все словно ослепли на мгновение. Но и в этом состоянии временного ослепления даже сквозь зажмуренные веки было видно, как вдоль длинного стола блеснули еще две молнии, ударившие в тех, кто сидел по правую и левую руку от Лютого.

– Ну, что? Я безоружен? – усмехнулся юноша. – Тебе и такое приходилось видеть у уголовников? А что ты скажешь про это?

В его протянутых вперед ладонях вдруг появился и стал расти голубоватый шар, постепенно наливаясь изнутри призрачным ярко желтым свечением. Внутри него, как короткие змейки, бились в разные стороны в беспорядке короткие маленькие молнии, но не выходили за пределы этого голубого шара. Оторвавшись от рук, шар медленно поплыл вдоль стола, издавая в полной тишине легкие электрические потрескивания и запах озона. Не было никакого сомнения в том, что именно видели все сидевшие за столом.