Вернувшись на лежанку, в этот раз не мучилась бессонницей, а просто-напросто вырубилась, словно кто-то дёрнул выключатель и свет погас.

Утро выдалось серым и безрадостным: тяжёлые облака набрякли от влаги и готовы были в любой момент пролиться на землю холодным дождём. Солнца за их плотной пеленой видно не было. Харви снова лично принёс мне еду, на этот раз тёплую булку и маленький кусочек жёлтого ароматного сливочного масла, большую миску со склизкой овсянкой и кружку горячего взвара из листьев смородины и малины чуть сдобренный сладким мёдом. Быстро утолив голод, мы вдвоём сошли вниз в пустую обеденную залу и не останавливаясь вышли на улицу. Перед таверной уже стоял наш экипаж, впряжённый в смирную каурую лошадку, тоже принадлежащую мне.

Забравшись внутрь, хотела было хлопнуть дверью, но сопровождающий придержал створку, чтобы уточнить:

– Так, к к какому из двух поверенных вы решили поехать: к Нику Олдреджу или к Жоку Пурльицу.

– Ах да, точно. Поедем к Нику, – решила я и увидела, как от удивления округлились глаза собеседника.

Ещё в дороге я задавала вопросы касательно местных юристов. Первый, тот, что Олдредж, брал непомерно высокую плату за свои услуги. Второй же оценивал свою работу гораздо более скромно. Но имя на завещании, коим скреплялся документ, принадлежал Жоку. Это обстоятельство меня неимоверно смущало и не давало покоя. И я решила довериться интуиции.

– Но у вас нет денег, чтобы обратиться к старику Олду, – пребывающий в некоем обалдении, растерянно пробормотал Харви.

– Не переживай, – беспечно махнула я рукой, – у меня всё под контролем!

И сама себе не верила. Те деньги, что я обнаружила на дне заветного сундучка, явно должны были пойти на закуп продуктов первой необходимости. Но взвесив все "за" и "против", я всё же решилась большую их часть потратить на переоформление своего завещания.

Маленький аккуратный одноэтажный домик, ухоженный, без следов навоза и иных отходов, радовал глаз. Мы подкатили прямо к крыльцу и я, уже переодетая в выходное платье простого кроя, но из приличной ткани, выпорхнула наружу. Позади меня, отстав на пару метров, пристроился хмурый помощник.

Коротко стукнув железным молоточком по крепкой дубовой двери, замерла в ожидании. Створка приоткрылась минуту спустя.

– Добрый день! – вежливо улыбнулась я, глядя в морщинистое лицо седовласой женщины. – Мы к мистеру Олдреджу.

– Добрый. Вам назначено? – на удивление молодым голосом уточнила, по всей видимости, экономка.

– Нет. Но вопрос срочный, за разрешение коего я готова заплатить дополнительно!

После моих слов глаза старушки удивлённо расширились, а Харви так и вовсе не сдержался – возмущённо икнул.

– Что же, коли так, – дверь распахнулась шире, женщина гостеприимно подвинулась в сторону, – заходите. Мистер Ник с удовольствием вас примет!

М-да, и в этом мире деньги могли многое.

Благодарно кивнув, прошла внутрь тёмного коридора. Что же, пора переписать завещание, сделав наследником не кого-то, а местный приют для сирот. Если я вдруг погибну, мои владения не достанутся алчным гадам, а отойдут королевскому учреждению.

Надо только позаботиться и прописать условия так, чтобы местные чинуши и руководство дома малютки не смогли присвоить то, что завещано детям и только им одним.

Вот попала, так попала!

Казалось бы, осталось всего ничего до дома, буквально рукой подать, но неприятности настигли наш бравый дуэт, когда мы того совсем не ждали.

Противный, режущий слух свит раздался аккурат, когда я проснулась.

– Кошелёк или жизнь? – прокричали явно прокуренным голосом сразу же, стоило карете остановиться.