– Глеб, твою мать, калитку заклинило! Ни туда ни сюда, тащи что-нибудь, надо ломать!

«Спасибо, дед!» – сказала про себя Лера.

«А может, не такая уж ты и дура!», – донеслось в ответ – в этом Лера могла поклясться!

Как только они оказались за спасительным поворотом, девушки перешли на шаг.

– Фух, а теперь рассказывай всё! – тяжело дыша, потребовала Зоя.

– Да мужик у меня на улице спички попросил, косматый такой – ему бы Деда Мороза играть. Ну, я их ему и дала – они в кармане тулупа были. Я даже удивилась: он знал, в каком они кармане! А потом он мне и говорит: «Бегите отсюда, не то до утра не доживёте!», и вообще, страху на меня нагнал. А тут Глеб, ты и вот это всё, – рассказ Леры от волнения был сбивчивый.

Она оглянулась на Зою, боясь, что та её поднимет на смех, но увидела на щеках девушки слёзы:

– Знаешь, он мне снился недавно. Выгони, говорит, пиявку из моего дома. А я, дура, думала, что он ругается – не хочет, чтобы я в его доме жила. Даже вещи на место пыталась вернуть, чтоб не злился на меня. Вот и тулуп его, в котором ты сейчас, на любимый крючок повесила. Знаешь, у него жена была вторая, ну, неродная мне бабушка. Маленького роста, жадная, визгливая. Не знаю, что он в ней нашёл. Бабка эта не любила меня страшно. Постоянно пыталась меня оговорить: то молоко я пролила, то ведро потеряла, а дед смеялся всегда. Он только мне верил. Нахмурится так нарочно и говорит мне: «Ух, как накажу тебя, ух, как уши надеру!» Бабка довольная уходит, а дед давай меня щекотать, и сам хохочет.

А когда она из города с базара возвращалась, дедушка всегда кричал: «Румпельштильцхен идёт! Вот он уже в доме!»

Ну, помнишь, карлик злой из сказки. Я так себе и представляла, что бабка – злой карлик, который дедушку заколдовал, и поэтому он в неё влюбился. Я даже целую тетрадку завела, записывала все рецепты, как снять с него любовные чары. Когда ты про деда рассказала, всё стало понятно. Вот так и я: влюбилась и не вижу, что себя уже почти потеряла…

Тем временем улица кончилась, дорожка сузилась и уперлась в пролесок.

– Здесь сторож с собакой гуляет, тропинка до самой трассы по лесу идёт, – Зоя указала рукой в сторону дороги.

Конечно, идти ночью туда было боязно и даже опасно, но «картина» Глеба с ножом наводила ещё больший ужас.

– Зоя, прости, ты считаешь, что я с твоим дедушкой говорила? – осторожно уточнила Лера, когда они немного углубились в лес.

– Конечно! Про Румпельштильцхена мог знать только он. Ну, и в каком кармане у него спички – тоже, – в голосе Зои не было ни капли сомнения.

– Но… Он умер. Его же нет, – Лера не знала, как подобрать слова, чтобы не обидеть девушку.

– Думаю, Лера, наш мир не такой, каким кажется. Уверена, что это был он! Вообще, уже сотни свидетельств имеются, когда умершие приходили и помогали близким в опасной ситуации, – уверенно сказала Зоя.

– Кстати, – продолжила она, – а зачем нам на трассу? Машину ловить? У меня денег с собой нет. Да и выглядим мы так, что нас за бомжих примут, – рассмеялась она.

«Удивительная девушка, – подумала Лера. – Её чуть не убил любимый человек, а она смеётся».

– Твой… Тот… Дедушка сказал, что на трассе нас будет ждать какой-то Валера. Ты знаешь, о ком идёт речь? – спросила она Зою.

– Понятия не имею, – пожала плечами та, – но, если он так сказал, то нас там обязательно ждут. Поспешим!

Последние десятки метров пришлось преодолевать без тропинки. Снег заваливался в валенки, девушки уже порядком замёрзли. Но вот и трасса. Они поворачивались то в одну, то в другую сторону, вглядываясь в темноту, но дорога была абсолютно пуста. Уже, наверное, часа три ночи. Холод, и ни одной машины…