Стена затрещала, засверкала символами и выдала мне требуемое. Я только мельком окинула настоящую живую доску взглядом — потом, когда останусь одна, внимательно изучу — и, повернувшись к зрителям, застыла как строгая учительница. Только у меня вместо указки был жёлтый стяг.

— Первый вагон, представиться и доложить обстановку! — скомандовала я, и вперёд вылетел голубой газообразный огромный кот.

— Я Томас, — сообщил он, превращаясь в мужчину с усами и хитрыми глазами. — У меня в вагоне заняты шесть купе из десяти. Во всех пропали удобства, горячая вода и перины. Из холла исчезли гамаки, развлекательный экран и моя личная лежанка, — на последнем слове он, видимо, от возмущения, опять превратился в кота, и голос призрака приобрел мурлыкающие нотки. — А тебя как звать?

Наверное, при жизни Томас был оборотнем, это ведь они превращаются в животных.

— Меня зовут Дарья, и я новая хозяйка маршрута, — сообщила я, — расскажи, на что пассажиры жалуются особенно громко?

— Да уж мы поняли, что старой хозяйки больше нет. Не первую меняем, — проворчал кот. — А жалуются на отсутствие комфорта и скуку.

Ну ясно. Для начала надо будет им вернуть все, что было, а в качестве компенсации придумать что-то новое и интересное.

— Второй вагон. Представиться и доложить обстановку, — продолжила добывать я информацию и потерла весок, пытаясь простимулировать мозговую активность.

Мне надо каким-то образом успеть познакомится с помощниками и в это же время придумать для пассажиров увлекательное развлечение.

— Я Мартин, — этот призрак при жизни был страшненьким неведомым мне существом с огромными ушами и носом, круглыми, как плошки, глазами, тоненькими ручками и ножками, а ещё, судя по всему, имел зелёный цвет кожи. Он и сейчас светился зелёной дымкой. — В моем вагоне занято семь купе. Пассажиры возмущаются…

А возмущались в один голос пассажиры и его, и ещё четырех пассажирских вагонов из-за того же самого, что и пассажиры Томаса. Об этом я выслушала от Рамуальдо — бывшего человека с наружностью рыцаря, Девона — непонятного существа с руками почти до пола и вытянутым лицом, Годрика — гнома без одного уха, Фарадея — этот когда-то был, наверное, феей или феем. Я так решила из-за маленького размера помощника и призрачных крыльев за его спиной.

Жалобы отличались от остальных лишь у седьмого помощника, поскольку его вагон оказался вагоном-рестораном. У огромного синего великана по имени Оргух пропали коптильня, холодильный шкаф, самогонный аппарат, а уютные столики и кресла превратились в жёсткие лавки и грубые деревянные панели.

В общем, картина мне стала ясна.

— Приказ всем помощникам: объявить пассажирам, что им невероятно повезло оказаться на эксклюзивном рейсе и пообещать сюрприз. Свободны, — махнув рукой в сторону двери, распорядилась я и принялась расхаживать по вагону из конца в конец.

У меня рождался план.

Сколько время проводят пассажиры в пути? Я метнулась к информационной доске и машинально дотронулась до красной ленты, вьющийся по черному полотну сквозь разбросанные на нем разноцветные кольца. Это же карта? Красная лента — маршрут, а кольца — миры? Надеюсь. Нельзя было как-то понятнее изобразить мои мысли? С названиями там, километрами… Не успела подумать, как — о чудо! — карта зашевелилась и полностью изменилась. Одна её часть так и осталась чёрной, а красная лента превратилась в бегущую по бледно-розовой извилистой дороге точку.

Это мы! Наш поезд, движущийся сквозь межмирье ко второй половине карты, развернувшей жёлтое кольцо в мир Двуликих — так было подписано! На этой части карты уже было все как надо: континенты, леса, реки, моря и города… А главное — зелёным огнём горели остановки нашего поезда. «Столица мира Двуликих. Ликанра 26:46:23 в пути. Стоянка 2 часа» — высвечивалось на табло, и от того, что последняя цифра постоянно уменьшалась, я догадалась, что это время. Отлично! За сутки можно многое изменить и много чего добиться!