Запускаю пятерню в волосы, массируя кожу головы. Будто это поможет включить мозг.

Фамильяр подбегает и бодает меня в лодыжку.

– В дом, в дом!

– А, да… конечно.

Выныриваю из прострации, тороплюсь уйти с улицы.

В прихожей зависаю еще на минуту, вдруг ощущая жилище совсем по-новому. Эти стены излучают едва заметный свет, он тянется ко мне, касается кожи и целует ее приятным теплом.

Здесь я под защитой.

Кто бы ни перешагнул порог, он не сможет причинить мне зла.

– Ох, как некстати это все! – бурчит Огонек, шествуя мимо.

Его хвост пылает так ярко, что слепит глаза! Раньше не замечала подобного. Двигаюсь за ним и почему-то оказываюсь на кухне, у печи. Там стоит оставленное с ночи кипяченое молоко.

Кот запрыгивает на стол и двигает лапой баночку с медом.

– Стакан молока с медом поможет. Иначе будешь в таком состоянии до самого вечера.

– Что со мной?

Послушно беру кружку, поднимаю кастрюльку с печи. Навожу чудо-зелье и зачем-то бросаю щепотку красного перца. Фамильяр одобрительно мурлычет, смотрит на меня, склонив голову набок.

– Я же говорил, что Сила есть. Просто мир твой был неправильный. А теперь она окончательно проснулась. Вот обоснуется полностью, и никакие книжки для ворожбы не понадобятся.

– Угу… – Сажусь на табурет и потягиваю напиток, держа кружку обеими руками. Она холодная, но быстро нагревается от моих ладоней.

А Огонек интересуется:

– Ну? Полегчало?

Я делаю еще несколько глотков и чувствую, как в голове проясняется. С уважением смотрю на фамильяра. Киваю.

– Что бы я делала без тебя…

– Встречала б чужаков как есть, в ночной сорочке.

Спохватываюсь и бегу в спальню. Быстренько привожу себя в порядок, выбираю одно из нетронутых мной платьев Кассандры – синее платье с длинным подолом и орнаментом, вышитым белыми нитками по его краю. Заплетаю косу и даже успеваю забежать в ванную, умыться прохладной водой из ковша.

Раздается стук в дверь.

По стенам дома идет мелкая дрожь, которую я ощущаю как свою собственную. Делаю серию вдохов-выдохов, пока иду открывать.

Стучат снова, более настойчиво.

Дом волнуется, ему не нравится такое обращение. Повожу плечами, сбрасывая с себя его недовольство. Распахиваю двери.

На пороге стоит мужчина.

А за ним, тяжело опираясь на перила крыльца, девочка лет десяти.

– Знахарка? – с ходу начинает незнакомец, впиваясь в меня обеспокоенными темными глазами. – Слышал, в этих местах у леса целители живут…

Он возвышается надо мной, как скала, и давит запахом хвои, смешанным с солью и кровью.

– Да, – слетает с языка, прежде чем успеваю о чем-то подумать.

В сознании отпечатывается образ высокого худого человека с лицом, поросшим темной бородой. Он одет в охотничий болотно-зеленый костюм и жилетку со множеством мелких карманов. На лоб натянута такого же цвета бандана – слишком низко, почти до самых бровей. Густых, с торчащими во все стороны волосками.