А после обеда налетели тучи и началась гроза. Да какая! Она грохотала над самой водой. Каждый удар грома переворачивал все внутри, хотелось спрятаться куда-нибудь… Но вот гроза пролетела и ушла в сторону Чулышмана, и открылась красота. Капли дрожат на длинных иглах кедра как слезы на ресницах (уж такая ассоциация родилась), сверкают на траве россыпью алмазов, играют на солнце…

А вечером Миша позвал меня сходить с ним к соседям на летнюю стоянку. Идти около километра. И пока шли, Миша рассказал мне о том, что на эту стоянку местные алтайцы приходят раз в 3 года. Они пригоняют сюда скот на все лето и живут здесь всей семьей. Алтайская летняя стоянка – это пара аилов (6 и 8-угольные дома с конусной крышей). Внутри – земляной пол, очаг по центру и нары по стенам. В одном аиле живут все от мала до велика. Пришли, познакомились. Ну как познакомились, обитатели стоянки по-русски не говорили от слова совсем. Поэтому просто улыбались и кормили меняю По обычаю гостя нужно накормить, и они кормили. Пытались еще и напоить арачкой – самогоном на кислом молоке. Ужасный напиток, честно сказать. Я выпил граммов 100—150, и голова потом болела просто страшно. А вечером вся семья уселась вокруг костра на улице возле аила, и старый дедушка начал что-то рассказывать. Я не понимал ни слова, но странное ощущение причастности и понимания охватывало меня все сильнее. И возникло полное впечатление путешествия на машине времени. Лет эдак на 1000 назад. Фантастическое ощущение. Еще пару дней мы пробыли на озере Коккёль, ловили и коптили рыбу. С той поездки прошло уже 8 лет. Умер мой друг Миша, я не был в Улагане уже лет 5. Но я помню Мишу и его прекрасное Голубое озеро.

Слава об охотничьих угодьях севера Томской области уже давно ходит среди охотников и просто причастных, к коим отношусь и я. Здесь полно зверя и боровой дичи. Я сам многократно наблюдал здесь и глухарей, и косачей. А во время перехода на Крыме по Оби и Кети мы регулярно поднимаем большущие табунки утки. И крякаш, и чирки с нырками – здесь их очень много! А по осени, в ноябре, случается прекрасная охота на гуся.

Про медведей и лосей и говорить не приходится – они полновластные хозяева этих мест. И следы их пребывания можно встретить везде. А порой медведи и в деревню заходят, бедокурят и уходят. Из пушного зверя здесь в наличии соболь, белка, лиса, норка, бобер. В общем, для охотника настоящее раздолье. И как-то в сентябре решили мы поохотиться на боровую дичь. В очередной наш приезда взяли с собой ружья, патроны и заехали в тайгу. Там, в сердце тайги, стоит хорошее зимовье, добираться до которого нужно 30 км по реке. Глухомань. Вокруг сосны и мхи, кедровая грива неподалеку. Зимовье стоит на берегу, так что мы решили совместить охоту и рыбалку. Забросились в зимовье, сгрузили поклажу и пошли побродить по тайге, оглядеться и принюхаться к обстановке. По утрам легкий морозец прихватывает лужи, пощипывает пальцы. Иней сверкающим покрывалом укрывает траву и подлесок. Побродив по лесу, мы очень быстро насобирали белых грибов на жареху. Добрались до зимовья, расположились, растопили печь и принялись за готовку. В тайге темнеет достаточно быстро, но мы снабжены фонариками и керосиновой лампой. Лампа создает в бревенчатом зимовье какую-то особую атмосферу. благодаря ей ты вдруг понимаешь, что ты на охоте, в тайге.

Затеплили лампу и уселись ужинать. Картошка с белыми грибами – есть ли что-то вкуснее? После ужина улеглись спать, так как вставать нужно рано. Утро. Морозное, звонкое и очень солнечное. В тайге – тишина. Ни ветерка, ни шороха. Идем, поглядываем по сторонам, примечаем грибы, чтобы на обратном пути набрать. Минут через 10 перестали это делать – грибов просто море. Периодически останавливаемся и прислушиваемся, не пискнет ли где рябчик. У товарища с собой манок, и он регулярно манит. Вот и откликнулся рябчик, а отошли мы от зимовья всего метров на четыреста. Что значит коренная тайга. Остановились и подманиваем, спрятавшись за деревьями. И вот рябчик подлетел на верный выстрел. Свистнет и ждет, смешно склонив голову набок. Выстрел! Есть первый трофей.