Просто у него давно не было секса. Вот он и бесится.

Ну, ничего, можно потерпеть. Это ведь ненадолго?

* * *

А вечером они пили чай на веранде. Мышка пообещала, что не будет убегать. Но взамен просила рассказать ей всё, чего она не знает.

– Не могу, – в который раз отвечает Смирнов.

– Да что у вас за начальник такой? – возмущается Мышка. – Сколько я ещё буду мучиться здесь?

– Разве тебе плохо? Еда есть, одежда, крыша над головой. Бассейн, – Смирнов, вспомнив про Мышкин «заплыв», улыбнулся, и предательские ямочки заиграли на щеках.

– Вам очень идёт улыбка, – замечает она.

Он тут же берёт себя в руки. Улыбки как не бывало.

– Вы нарочно притворяетесь хмурым и строгим, – продолжает Мышка, – чтобы я вас боялась и слушалась. А на самом деле вы не такой.

В серо-зелёных глазах зажигается интерес.

– Откуда ты знаешь, какой я?

– У вас глаза добрые.

Хм… Бывшая когда-то тоже говорила: «Глаза у тебя, Смирнов, добрые. И сам ты мягкий слишком. Не сможешь женщину ударить».

Женщину – нет. Тупую блядь – с удовольствием.

Только до рукоприкладства всё равно не дошло. Она – мать его сына. Её пальцем не тронул. А вот её хахаля – одного из, но самого зарвавшегося – пришлось как следует тронуть. И рука не дрогнула, когда прицел наводил. Таких мудаков надо убирать без сожаления.

Страшная тогда была ночь. Смирнов до сих пор вспоминает с содроганием. Как повезло, что пацан тогда был у соседки. Хоть на это ума у его мамаши хватило. Соседка его и вызвала. Шёпотом сообщила в трубку, что у его бывшей очередная попойка, что собутыльник её разошёлся не на шутку, и что она мальчика к себе забрала. Смирнов быстро собрался, приехал. Как оказалось – вовремя. В квартире накурено – не продохнуть. Пустые бутылки валяются на полу. Боже, в какой клоаке она живёт с его сыном!

Переступая через кучи хлама, Смирнов пробирался в комнату. А там его бывшую жену, держа за волосы, таскал по полу какой-то амбал и пинал ногами. Она то ли хрипела, то ли кричать пыталась – не разобрать. Смирнов в одно мгновение подлетел, вырубил амбала, поднял бывшую на ноги.

«Это кто?» – зарычал недовольный амбал. Полез в карман и достал нож.

Смирнов оказался быстрее. Прицел как всегда точен. Тот дурак не поверил – пошёл на него стеной. Остановился после щелчка. Потом удивлённо смотрел на расползающееся под рукой красное пятно. И затем осел на пол.

Смирнов сам вызвал полицию. Бывшей пригрозил давать показания слово в слово, как надо. Она с перепугу на всё согласилась.

Дело замяли. Недаром Смирнов столько лет на службе состоял. Да и Мехов в том не последнюю роль сыграл. Сказал ему тогда:

– Буду я ещё из-за всякого дерьма терять стоящих людей. Одним уродом меньше. А ты, Смирнов, мне ещё понадобишься как-нибудь. Тогда сочтёмся.

Вот и понадобился. Не только в деле с Мышкой. До этого ещё много раз было. Отказывать неудобно. Мехов платит хорошо. К тому же помог ему. Бывшая Смирнова с тех пор бухать завязала. Боится, что может подобное повториться. Сын с ней. Но это до поры до времени. Как только Смирнов закончит все свои дела, обязательно заберёт его с собой и уедет отсюда, наконец. Туда, где сможет начать новую жизнь. Без всех этих бандюганов, похищений, вымогательств и тому подобного. Мехов ведь тоже не так хорош, как кажется. За годы службы Смирнов узнал о нём многое. И понял, что должность – это всего лишь прикрытие. И хотя Мехов называет Батю криминальным авторитетом, сам по сути недалеко ушёл. А что касается самого Смирнова…

Он такой же соучастник, как и остальные – те, кто на Мехова работает. Разницы никакой.

«А ты говоришь: глаза добрые, – задумчиво глядя на неё, мысленно произнёс Смирнов. – Нет, Вера, ты даже не представляешь, с какими людьми приходится иметь дело».