(ГКУ ЦАНО).

Чтобы смертельная болезнь не распространялась, принимались самые разнообразные меры. Ставили «заставы крепкие», «засекали» дороги, перекапывая их рвами и заваливая срубленными деревьями. Дома, где умирали пораженные чумой, сжигали. А в феврале 1655 года вышел уникальный царский указ: «денги золотые и сосуды золотые и серебряные и деревянные заморные (побывавшие в руках у больных чумой) мыть в реке текущей и выносить на реку не дотыкаючись руками здоровых людей, коих Бог пощадил, а мытые сосуды с немытыми не мешать» (Чтения в Императорском Обществе Истории и Древностей Российских при Московском университете. Книга вторая. Москва, издательство университета, 1883).

Но государев указ выполнялся только в первые дни. Когда в Нижнем Новгороде стали отмывать в Волге «чумные» деньги, возник соблазн, и часть их была похищена. Отмывальщиков совсем не смущало то, что можно заразиться и умереть от «черной смерти».

Графиня со штанами на голове

Сколько лет моде – никто не знает. Судя по всему, начало ей пошло с той поры, когда человек примерил шкуру убитого волка или медведя.

У русской моды своя специфика. Царским указом 1675 года стольникам, стряпчим и дворянам повелено было, «чтоб они иноземских, неметских и иных обычаев не перенимали, волосов у себя на голове не постригали, також кафтанов и шапок с иноземским образцом не носили и людям своим носить не велели. А буде кто впредь ослушаться, тем от великого государя быть в опале» (РГАДА).

Раньше, до этого царского указа русские стриглись очень коротко, а иногда даже брили себе голову. Только те, кто попадал в царскую опалу, отращивали волосы, что символизировало скорбь. Так же поступали те, у кого умирали родственники. Женщины же, наоборот, в знак печали волосы себе постригали. Для замужней женщины было большим стыдом попасться на глаза посторонним простоволосой.

Всё изменилось при Петре I. Он особенно ненавидел бороды, даже ввёл на них пошлины. Они составляли от 30 до 100 рублей в год – по тем временам сумасшедшие деньги.

Тогда же слизнули на Западе и парики. Валом повалили в Россию под видом парикмахеров всякие проходимцы. Один из них, Мюльет, изготовлял парики из тонких белых ниток и убеждал, что, надевая их, «не надо помадить волосы толстым слоем сала и обсыпать их мукой» (там же).

Сбежавший в Россию личный парикмахер Марии Антуанетты Леонар, однажды, причёсывая графиню Разумовскую, которая спешила на бал, увидел штаны её мужа из красного бархата, разрезал их, собрал огромным пуфом и водрузил графине на голову. Этот невиданный головной убор имел громадный успех.

Фальшивомонетчики

В старину золотые и серебряные монеты пробовали на зуб – это было верное средство распознать подделку. А вот с бумажными деньгами дело обстояло гораздо хуже – что толку, если их куснёшь?

Впервые их наштамповали при Екатерине II. Для начала собрали медных монет на три миллиона рублей. На такую же сумму напечатали ассигнаций. Они даже пользовались большим спросом, чем «презренный металл» – занимали меньше места.

Но возросли расходы казны – и печатный станок включили на полную мощность. Естественно, доверие к ассигнациям сразу же упало. В последнее десятилетие XVIII века за один бумажный рубль давали только 60 копеек серебром. Появились фальшивые купюры, и можно было лопухнуться в два счёта. Умельцам ничего не стоило превратить цифру «2» в семёрку. Таким образом, ассигнация достоинством 25 рублей становилась 75-рублёвой.

Пришлось принимать срочные меры. 75-рублёвые купюры изъяли из обращения. Отыскали и тех, кто промышлял подделкой денег. Это были братья Пушкины, никакого отношения к великому поэту не имеющие.