Чем дольше тянется сюжет,
Тем для кого-то он дороже.
Листая грустные страницы
Как неизбежность перекрёсток,
Душа тревогою полна.
Счастливой быть в пути непросто,
А потому всегда одна.
Нет средства от душевной боли,
Иссяк терпения родник.
Нельзя играть чужие роли,
Себя теряя каждый миг.
Привычкой писаны картины
Унылых дней, фальшивых фраз.
В них поиск призрачной причины,
Что нелюбовь – в последний раз.
Но всё же теплится надежда
За перекрёстком встретить свет,
Найти потерянную нежность
И возродиться ей в ответ.
Он не был ни рабом, ни бунтарем
Он не был ни рабом, ни бунтарём,
Свободы вкус деля с любовью к миру.
Он эту жизнь читал со словарём
И точно знал пути ориентиры.
А годы шли, слагая свой роман,
В теченье дней вплетая неудачи.
И множились его судьбы тома,
Не делая ни лучше, ни богаче.
История, подобная другим,
В ней всякого хватало, как у многих.
Надежд былых давно растаял дым,
Оставив только тяжесть от дороги.
Граница
Мы однажды шагнули в вечность,
Разделив мир любви границей,
За которой наша беспечность
И всё то, что нам будет сниться.
Мы, подаренные друг другу
Бескорыстно и беззаветно,
Шли когда-то по жизни кругу,
Нарушая свои обеты.
А теперь, у черты забвенья,
Предъявляем счета за счастье
И пытаемся откровенно
Доказать свою непричастность.
В этой пытке любовь – заложник,
Умирает с мгновеньем каждым.
А разрушить границу сложно —
В одну реку не входят дважды.
Шторм
Судёнышко болтает в бурном море.
Штормит нещадно. До небес волна.
Жестокою бедой бурлят просторы,
Чтоб кто-то смог познать её сполна.
Казалось бы, нет шанса на спасенье,
Давно надежды канули во тьму.
Ни знания, ни чьи-то убежденья
Не помогают больше никому.
Безумный мир необратимо болен.
Штормящий хаос – праздником невежд.
Удел для слабых – сломленная воля
И тяжкий груз запачканных одежд.
А для кого-то – призрачное счастье
Нести добро назло лихим ветрам,
Пусть беды ныне рвут его на части,
Но курс один – к заветным берегам.
Несовпаденья
Мелькали дни в противофазе:
Я весь в делах на пике дней.
Благая цель – сейчас и сразу,
Чтоб быть в лучах любви твоей.
А ты ждала меня любого
Заложницей моих дорог,
Лечила раны мне любовью
И разделяла плен тревог.
Но ход часов не остановишь —
Утих накал моих забот.
И на пороге жизни новой
Настал для грусти твой черёд.
В работу бросилась спасеньем,
Став у печали на пути.
А мне остались откровенья:
«Я очень занята, прости».
За истиной в Ясную Поляну
Пахло забытыми грёзами,
Чьей-то ушедшей мечтой —
Край белоснежно-берёзовый
Душу лечил красотой.
Здесь, в величавом безмолвии,
От суеты вдалеке,
Радость, что сердцем намолена,
Вновь пробивалась к строке.
Ссадины – призраки прошлого,
Тени вчерашних побед,
В топку забвения брошены —
Таял отчаянья след.
И потаёнными тропами,
Ветром – навстречу судьбе,
Светом объятыми строками
Он возвращался к себе.
Октябрь
Опустел старый парк. Только осень устало
По аллеям пустынным гоняет листву.
В стылой дрожи деревьев дыханье финала —
Ждут, что белым распишет октябрь траву.
Грустно смотрят сквозь кроны озябшие звёзды.
Как холодные солнца горят фонари.
Обжигает дыханье тревогою воздух,
Отбивая желанье гулять до зари.
Ведомый призрачной звездою
Романтик – сам себе проблема,
То в радости он, то в печали.
Любви решает теоремы,
Ответы зная изначально.
И сложным делает простое,
Ему неведома усталость.
Ведомый призрачной звездою,
Он верит в то, что показалось.
И как ребёнок неприкаян,
В быту – растерянность и смута.
Своим надеждам не хозяин,
Но верен дальнему кому-то.
Он превращает в битву будни,
Не зная точно, в чём фатальность.
Нередко сын для близких блудный,
С мечтами путает реальность.
Живёт изгоем во Вселенной,
Всегда во всём с собой в разладе.