И, наконец, последняя, третья категория – это те, которые хотят чего-то добиться в спорте.

В детстве из всей нашей компании я был самый слабый, болезненный. Меня сильно не обижали, наверное, не хотели связываться. Скорее всего, боялись летального последствия. Когда все пошли в секцию бокса, то пошел и я. Ходил, несмотря на синяки, на разбитые нос и губы, с неожиданным упрямством продолжая тренировки, даже после того, как друзья уже оставили бокс. Через год уже никто не рисковал затрагивать меня, ибо задира получал достойный отпор.

Бокс – это не просто вид спорта. Это концентрация силы воли, смелости, упорства, хитрости, быстроты мышления, реакции. Красивый вид спорта – в ювелирности дистанции, в изяществе движений, в точности ударов – что бы ни говорили скептики. Я часто слышу разговоры о боксе, что это, мол, банальный мордобой. На ринг выходят боксеры, жесткий, сумбурный обмен ударами: один из соперников повержен. Красиво? Вряд ли… Такой бокс можно наблюдать в любом пивном баре.

Когда же соперники пытаются обыграть друг друга тактически и, маневрируя на ринге, наносят удары с различных дистанций, не ввязываясь постоянно в ближний бой – это настоящее зрелище. Думаю, не только для поклонников бокса.

Сегодня соревнования – первенство города среди юношей. Ты уже многого достиг в боксе и теперь хочешь достичь совершенства. Рано утром съедаешь лишь маленькую шоколадку и через весь город едешь на взвешивание. Встаешь на весы и оказывается, что у тебя лишних двести граммов. Снимаешь с себя майку, трусы, носки – сто граммов долой. За этим судьи следили строго. Отправляешься в близлежащий парк сгонять лишний вес. Пробежав четыре круга, наконец, достигаешь нужного веса. И вот вечером ты идешь на ватных от волнения ногах к ярко освещенному рингу, ничего не соображая, подныриваешь под тугие канаты. Жмешь облаченные в перчатки руки соперника. Звучит гонг. С первыми ударами обретаешь уверенность, движения становятся осмысленными, и твоя левая работает, как шпага. «Ведешь» противника в угол ринга, на его удар прямой левой делаешь нырок влево и при выходе из него сильно бьешь боковой правой. Попал.

– Молодец, Васек! – орут в зале. (Кажется, я узнаю голоса своих друзей). Что ж, бывает и так. А бывает так, что к концу третьего раунда нет сил не только атаковать и двигаться, но и стоять на ногах ты способен, лишь опершись спиной о канаты.

– Вася, работай сам, первым номером, – как сквозь сон слышу с трибун. Чей-то знакомый голос вторит:

– Осталось десять секунд, концовку давай.

«Ага, фиг вам, а не концовку», – вяло думаю я и от усталости опускаю руки; порой идеальная защита – ее отсутствие.

В этот момент взрыв, молния, яркий свет. Качнулся пол под ногами. Рефери резко машет рукой перед лицом.

– … шесть, семь…

По ком звонит колокол? Это не колокол, это звук гонга. Начинаю соображать, что он спас меня от нокаута.

«Все, больше ни шагу в зал. Хватит», – в раздевалке я сдергиваю с себя влажные от пота, неприятно пахнущие перчатки и швыряю их в угол.

– Нормально, Василь, – утешает меня Чомга и идет подбирать перчатки. – Если б ты в конце третьего раунда не пропустил сильный удар… – он тяжело вздыхает.

– В следующий раз ты его порвешь, как грелку, – добавляет Червонец.

В этот момент я готов утешителей убить.

А послезавтра снова входишь в пропахший здоровым потом зал. Все повторяется. Разминка, бой с тенью, отработка ударов на мешке, спарринг, работа с отягощениями. Заданный ритм. Иногда приходится делать над собой усилие, чтобы снова и снова приходить на тренировки.

Вода в озере даже в самые жаркие дни была темной и холодной. От капель, стекающих с наших тел, глиняный берег вскоре становился блестящим и скользким. Мы прыгали с тарзанки, плескались на мелководье, догоняли друг друга. В этом скрытом от посторонних глаз, заросшем чертополохом и бузиной пространстве существовала особая свобода, которую мы чувствовали и душой, и телом.