Дедовы часы теперь хранились у матери. Когда Макс переезжал на новую квартиру, то оставил ей на память вместе со всеми старыми вещами. Не тащить же их с собой! Новая квартира хотя и была весьма просторная, но все же не резиновая. И вот теперь эти часы внезапно вспомнились…

«Хорошо бы найти их, – подумал Макс, – и починить – тоже ведь семейная реликвия». Его самого назвали в честь деда, Максима Петровича, геройски прошедшего всю войну…

Макс осторожно завел немецкие часы – разумеется, никакой реакции. Все правильно, столько лет прошло… Тогда слегка их встряхнул – всегда так делал, когда требовалось привести в чувство старые ходики. Обычно срабатывало, сработало и сейчас – большая стрелка неожиданно чуть дрогнула…

* * *

– Петер, куда ты лезешь!

Чья-то сильная рука сдернула его вниз. Макс упал на сырую, холодную землю и больно ударился локтем обо что-то твердое. Оказалось – деревянный ящик с немецкими гранатами. При бледном, мерцающем свете осветительной ракеты Макс отчетливо разглядел темно-зеленые цилиндры с характерными длинными деревянными ручками. А над ним нависало чье-то сердитое лицо:

– Совсем, что ли, с ума сошел, прямо под пули лезешь! – кричало лицо. – Сиди тут и не высовывайся, пока обстрел не закончится.

При очередной ракете Макс с удивлением обнаружил, что находится на дне длинной траншеи, а рядом с ним стоит мужик в военной форме. Причем в немецкой. Точнее – в фашистской. Судя по знакам различия, обер-лейтенант вермахта. Снаружи стоял страшный рев – над ними что-то с оглушающим грохотом взрывалось, а еще противно пахло какой-то кислой, едкой дрянью. Обер-лейтенант наклонился и прокричал в самое ухо Максиму:

– Не высовывайся, я сказал! Когда русские полезут, тогда и показывай свою храбрость, а пока нечего тут… И прикажи своим ребятам приготовить побольше гранат – иначе не отбиться. В общем, держись!

Обер-лейтенант ободряюще хлопнул Макса по плечу и, пригнувшись, побежал куда-то дальше. Макс потряс головой, пытаясь прийти в себя, но странное видение почему-то не исчезало. Посмотрел направо, затем налево – вокруг сидели солдаты. В такой же, как у него самого, зеленовато-серой немецкой форме. В стальных касках и с карабинами в руках. И каждый старательно вжимался в земляную стенку, пытаясь укрыться от осколков, время от времени залетавших внутрь траншеи. Один из них протянул Максу пачку сигарет и что-то ободряюще произнес.

Макс не расслышал, что именно – из-за грохота над головой. Сверху на него летели комья земли, уши постоянно закладывало. И еще невозможно было дышать из-за противного, тяжелого дыма. Макс узнал характерный запах взрывчатки, который запомнил еще с военных сборов…

Что именно сказал немецкий солдат, Максим не расслышал, но отчетливо осознал, что это было сказано по-немецки. Он механически взял протянутую пачку, достал сигарету и поблагодарил – разумеется, тоже на дойче. И сам удивился, насколько легко и свободно у него это получилось – как будто говорил на нем с самого детства, а не мучительно зубрил в немецкой спецшколе. Сосед (судя по погонам – фельдфебель) кивнул в ответ и зажег спичку. Макс с наслаждением затянулся. Сигарета была дешевая, мятая, но выбирать, увы, не приходилось…

Между тем обстрел начал понемногу стихать – грохотало уже не так сильно и часто, разрывы переместились куда-то дальше, за линию траншей. «Сейчас иваны полезут, станем отбиваться, – весело произнес все тот же фельдфебель, – командуйте, герр лейтенант».

Командовать? Кем, зачем? И вообще – что тут происходит? Куда он попал, черт возьми? Надо бы разобраться…