Эшли по-новому смотрела на Дэниела. Она изучала его профиль, стараясь найти на лице отпечаток прошлого. Затем так же на Чарльза.

– Не смотри на них. – отвернув голову Эшли, сказал Рэй.

Началась репетиция.

Эшли поочередно работала с Чарльзом и Дэниелом. Прикасаясь к каждому, она словно знакомилась с парнями заново. Девушка была собранна. Она выполняла поставленные задачи. С мыслями она решила повременить, они не были помехой для репетиций. Но она два раза получила замечание от Зиммермана. Во второй раз как будто с нотой разочарования.

– Не верю я! Не. Ве. Рю. – отчеканил режиссёр, сняв и надев очки.

Одни и те же сцены отрабатывались раз за разом. Разумеется, замечания были и к другим актёрам, но Эшли это не волновало. Она слышала только свои минусы.

– Между тобой и Чарльзом пропала искра! Где она? – уже злился Зиммерман. – К Ромео нет вопросов. Джульетта – сухая.

Всю репетицию Чарльз пытался помочь девушке: поддерживал, брал за руку, подсказывал, поднимал настроение и настрой, но кроме гнева Эшли ничего не испытывала. Такая помощь её только злила. Разве она просила помогать? Зачем он это делал?

После окончания репетиции Эшли убежала раньше, чем Чарльз предложил ей провести время с ним, Орлы позвали в кафе. Она нашла в парке уединённые скамейку и села на неё, вставив наушники в уши. Ей нужно расслабиться. Ей нужно выпустить пар… Но почему тогда она, наоборот, себя сдерживала? Она закрыла глаза, накрыла уши руками, поджала ноги, поставив их на скамейку.

В пять конкурс.

Впереди целый день.

У каждого случаются такие дни… Но ведь она – не каждые. Она должна быть лучше. Что если её уберут из главной роли? Как она в лицо Габриэллы посмотрит?

Эшли открыла сценарий и принялась читать его.

За оставшийся учебный день девушка пришла в себя. Она не забыла о репетиции, но уже не фокусировалась на ней, чтобы не сбивать свой настрой и настрой парней. Рэй, Моника и Эшли поехали к Чарльзу. Пока парни возились с инструментами, обсуждая абсолютно не интересные мужские темы, как выразилась Моника, девушки пили кофе на кухне. Банка кофе открывалась только тогда, когда в гостях была Эшли. Франц провела аналогию: для одних показателем серьёзных намерений была зубная щётка девушки в квартире парня, а для Кинга банка кофе.

– Джо говорит, в этом году мы поженимся с Рэем. – резко сменила тему Моника. Так кардинально, неожиданно. Сначала Эшли молчала, потому что пыталась перестроиться. Затем, потому что не понимала, как такое могло прийти в голову Джонатану. А потом, потому что Моника и Рэй даже полгода вместе не были… Это неразумно. Нелогично. – А что? Он знаком с моей семьей, я с его. Сыграем свадьбу, а там уже дети…

Они ведь были ровесницами. Но мысль о детях… Невозможно.

– Не смотри на меня так ошарашенно. – рассмеялась Моника. – Точно. У нас же певица вся в карьере. – иронизировала она.

– Не вижу ничего смешного. Мне нужно построить карьеру. Появится возможность – я ей воспользуюсь. У меня принцип. – «номер четыре», – про себя подумала Эшли.

– А если эти возможности помешают вам с Чарльзом? – хитро улыбнулась Моника.

– Между ним и карьерой я выберу карьеру. – твёрдо ответила девушка, не подумав. Она точно знала, чего она хочет, и не собиралась что-то менять. – Парень, семья – ещё успею.

Из спальни Чарльза зазвучала музыка. Парни играли на гитарах, то громко, то тихо напевая. Моника с осуждением посмотрела на Эшли и пошла к ним. Впрочем, подруга часто на неё так смотрела. Но это происходило от непонимания друг друга. Они были разными, и обе прекрасно это знали. Моника каждый раз осуждала Эшли, а спустя время принимала её точку зрения со словами: «но я бы так никогда не сделала».