Эшли всегда была честной. И если она соврала ему, значит, для неё это было важно. Разве он мог обидеть его ангелочка?
Чарльз резко затормозил, чуть не проехав на красный. Он инстинктивно прикоснулся к своему шраму у виска и попытался восстановить дыхание. Он прикусил щеку и тяжело выдохнул. Выходило хреново. Отец сразу сказал, за руль не садиться в ближайший месяц. После аварии было опасно. Перед глазами снова всплывал образ огромного грузовика, а в груди начинало колоть. От страха.
Но он не мог.
Лишь три вещи могли его заставить расслабиться, ощутить кайф, одурманивающий и одновременно ясный. Музыка. Сигареты. Дорога. От первой сейчас тошнило. Курить он намеривался бросить. Оставалась дорога…
Загорелся зелёный. Машина тронулась.
Эшли всегда была честной. И если она соврала ему, значит, для неё это было важно. Разве он мог обидеть ангелочка? Любую мог (неспециально, но без зазрения совести). А её никак. Она ведь верила в него, даже когда самому хотелось сдаться. Она верила ему. Чарльз не знал, как отблагодарить Эшли, поэтому решил начать с простого «не расстраивать её».
План «не расстраивать её» начинался со страшного квеста «Дом призраков», на которой собрались идти Орлы и Моника. Чарльз вначале подумал, что это шутка. Но когда на неделе все стали выбирать дату, он убедился в обратном.
Чарльз припарковался и взглянул на гаснущий карпьютер. 06:40. Он опаздывал на десять минут. И его это дико раздражало. Он хлопнул дверью. Фактически, до старта квеста оставалось ещё двадцать минут, но Орлы договаривались встретиться в половину.
Стоило ему появиться внутри, как парни и Моника замолчали. Они изучали его. Выглядели так, словно видели его впервые, хотя ещё днём они вместе сидели на парах. Джо протянул руку, и Мейсон молча вложил ему несколько купюр. «Я же говорил,» – тихо и победно сказал барабанщик.
– Кинг опоздал? – лучезарно улыбнулся Рэй. – В последний раз такое было в началке.
– Мы уже думали ты не придёшь. – с разочарованием от потери нескольких долларов сказал Мейсон.
Чарльз заносчиво хмыкнул и обвёл помещение взглядом. Он заметил Эшли в углу. Она разговаривала с какой-то незнакомкой, а, когда увидела блондина, только помахала ему. Он поправил свои волосы и сел на свободное кресло рядом с Моникой и Джо. В воздухе ощущалось такое показушное спокойствие. Быть может, Франц, без умолку болтавшую о своих каникулах в Марселе, всё устраивало.
– Это кто? – спросил Чарльз у Джо, глядя на двух невысоких блондинок.
– Это Кэндис. Осенью они с Эшли были на одном кастинге. – пояснил Джо. – Она, кстати, очень расстроилась, когда тебя не увидела здесь.
– Эшли? – приятно удивился Чарльз и поправил волосы.
– Кэндис. – усмехнулся Джо.
Чарльз кивнул, разглядывая Эшли. Пришёл он сюда только из-за неё, а она мило болтала со своей подругой. Даже не думала заканчивать. А где та самая неразговорчивая и чересчур серьёзная студентка-отличница?
– В Новый Год мы ужинали с бабушкой и дедушкой. И Рэю предложили попробовать андуйет, хотя я предупреждала его, что ему не понравится. – громко смеялась Моника под ухом Чарльза.
– Этот запах до сих пор снится мне в кошмарах. Почему ты сразу мне не сказала, что это колбаса с потрохами? Жуть. – скривился от воспоминаний Рэй.