Петрович закончил с уличными работами, убрал инструмент и присел на лавку.

– На́ вот, хлебни чайку, – послышалось сбоку.

Петрович благодарно кивнул и принял картонный стакан с клубящимся над ним па́ром от человека в дорогом костюме.

– Ну, что скажешь, Филипп Петрович? Кому помогать будем? Народу сегодня, слава богу, немного, но у всех просьбы важные, а главное – лица такие искренние, – делился своими впечатлениями человек, присевший рядом с уборщиком.

– Да что тут сказать, Аркадий Евгеньевич, помочь хочется всем. Но я бы это сделал не так, как они просят.

– А ну, рассказывай.

– Ну вот, например, женщина с беззубым мужем. Я бы ей путевку подарил в длительное путешествие. Море, горы, новые города. Желательно на пару месяцев, а лучше на полгода. Чтобы муж в себя пришел, сидя один дома. А то он ее вообще не уважает, да и остальных тоже. Пусть подумает.

– Так-так, интересно. А мама с сыном?

– Жертвы домашнего насилия? Ну, сыну можно подарить абонемент на занятия по боксу или рукопашной борьбе. Научится сопротивляться этому самому насилию, в форму придет, воспитание получит нормальное. Глядишь, и успехов каких добьется, вытащит бедную семью из заявленной нищеты.

– Ага. А по поводу социального ресторатора что думаешь?

– Хороший проект. Думаю, что деньги могут всё только испортить. Начнет еще дорогую посуду закупать, дизайнерскую мебель для интерьера, а там и ценник вырастет. Какой уж тут общественно значимый результат в итоге может получиться? Да и персонал, боюсь, от него быстро начнет убегать. Больно уж резко он чувствует классовую разницу. Предлагаю направить ему для начала приглашение на работу в один из ваших ресторанов. Пусть потрудится годик на кухне или в зале, а как прочувствует на себе все прелести этой работы, так можно уже и начисления какие-то делать небольшие. Ну а если не согласен, то пусть сам крутится.

– Вот как, – усмехнулся мужчина, выслушав дворника. – Ну а денег-то кому давать?

Филипп Петрович протянул начальнику пригласительный флаер на творческий вечер.

– Будет время, сходите сюда. Думаю, вполне достойный проект. Я сам собираюсь посетить и оставить, сколько смогу.

– Да ты, Петрович, настоящий меценат.

– Да ну-у-у, какое там. По сравнению с вами, Аркадий Евгеньевич, я турист, которому не жалко пары копеек для музыканта в переходе.

– В офис точно не хочешь пойти работать? Я бы тебе должность дал директора по работе с общественностью. Кабинет достойный – с панорамными окнами, секретаршей и теннисным столом.

– Спасибо, Аркадий Евгеньевич, но мне кажется, что работать с населением лучше в неформальной обстановке. Так они более искренне и наглядно презентуют свои проекты, а заодно и личные качества. Намного быстрее все становится понятно, чем когда перебираешь бумажки и слушаешь заготовленные речи, находясь в кабинете. К тому же мне нравится наводить порядок. Приятно работать руками.

– Актер ты, Петрович, – усмехнулся мужчина.

– Актеры к вам приходят, а я всего лишь зеркало, перед которым они репетируют.

– Да уж, ты прав. Ну, может, хоть вывеску повесим? А то люди, приходя ко мне, сразу жалуются на ее отсутствие.

– Знаете, для тех, кому действительно нужна помощь, такие мелочи покажутся несущественным препятствием. Если человека в первую очередь волнует отсутствие вывески на вашем здании, и он спешит на это пожаловаться, то можно сразу задуматься: а что для него действительно важно в этой жизни?

– Алло, здрасти. Я насчет велосипеда звоню, продаете еще?

– Да, здравствуйте, продаю, продаю.

– А причину продажи можете сказать? Модель, судя по фото, очень хорошая, а цена занижена. Что-то требует ремонта?