– Да, – Джулия кивнула. Помолчала немного, потом сказала: – Так вышло и со мной. Мне было тринадцать, это был начальник мамы. Ну, один из начальников.

Она посмотрела на Вэлери и увидела – что? Понимание? Да. Женщины могли отнестись к ней с пониманием – Джулия не знала точно, но чувствовала, что эта группа примет ее, если она приоткроет им свое прошлое. Вино развязало ей язык, о чем она ничуть не жалела. Ей хотелось, чтобы женщины ее приняли. Хотелось, чтобы у нее появилась новая подруга, именно эта подруга, Вэлери, о которой Келли сказала, что она – связующее звено. Блестящая темная кожа, глаза, в которых светились ум и живой юмор, улыбка, согревавшая всех. «Она как мать-Земля, – сказала Келли, – заботится обо всех, но ни на кого не давит». В отличие от матери Джулии, которая перегибала палку всегда и во всем.

– Моя мать мыла полы в нескольких домах, – продолжала Джулия, – и иногда брала меня с собой, чтобы я помогла. Я мыла спальню наверху, а она – кухню, и этот мужчина, он просто пришел, и запер дверь, и… – она помолчала, вспоминая ужасные, болезненные несколько минут, изменившие всю ее жизнь. – Он сказал: «Ты такая горячая. Мне нужна всего пара минут». Мне было так стыдно, я так боялась, что маму уволят, если я начну отбиваться или кричать. У нас не было денег. Мы едва могли платить за аренду паршивого трейлера, где жили.

– Мне так жаль, – Вэлери сочувственно пожала руку Джулии.

– Спасибо, – ответила Джулия и пожала плечами. – Это было очень давно.

– Сколько тебе? Тридцать…

– Четыре. Я родила Джунипер в семнадцать.

Вэлери вновь сжала ее руку, затем принялась отмывать бокалы.

– Со мной ничего такого ужасного не случалось, – сказала она, – но был один парень – мы звали его дядя Рэй – живший над нами. В Мичигане. Дядя Рэй был жутким. Любил спуститься за газетой в одном халате и, если родителей дома не было и он знал, что я одна, раздвинуть полы халата и как следует все мне продемонстрировать. Может, и моим младшим сестрам тоже. Я никому ничего не рассказывала, и мы вообще это не обсуждали. С каждой может случиться такое дерьмо, правда? Все, что мы можем – воспитать наших сыновей, если они у нас есть, порядочными людьми.

– И защитить дочерей от подобных ситуаций, – добавила Джулия. – Я стараюсь, как могу. Брэд – замечательный отец, куда строже, чем мой. И у него большое сердце. Может быть, наши правила кому-то покажутся старомодными, но девочкам они на пользу. Какое счастье, что я вышла за него замуж и мне есть с кем разделить трудности воспитания. Джунипер никогда не была трудным ребенком, но растить ее одной…

– Так Брэд – не отец Джунипер?

– Нет. Ей было десять, когда мы поженились. Лилия – от него. Но он любит Джунипер как родную дочь. Есть же на свете чудесные мужчины.

– Я когда-то была замужем за одним из них.

– Может, еще будешь.

– Ну, посмотрим. Я встречаюсь кое с кем, – призналась Вэлери. – Он ничего.

– А наш дом? – Джулия указала в его направлении. – Это все – идея Брэда. Он запатентовал одно крутое изобретение и хотел порадовать нас с девочками.

– Очень щедро.

– Это да, – Джулия решила не рассказывать о пляжном домике, который он тоже для них приобрел. Они делились самым сокровенным, и она боялась показаться хвастливой и разрушить многообещающее начало.

– Ну ладно, – сказала она, – я пойду. Лилия любит, чтобы я читала ей перед сном. Было так чудесно пообщаться с тобой. Я рада, что мы соседи.

– Придешь к нам через месяц? – спросила Вэлери, включая свет возле двери.

– Хотелось бы.

– Здорово. Уверена, мы еще и до этого увидимся – я много времени провожу в саду. Устраиваю пруд. Зай шутит, что я собираюсь заменить его на рыбу.