Я занимаюсь карате со второго класса, с тех пор как прошла пробные занятия и наставник тогда сказал, что у меня «прекрасные движения» (весьма странное замечание, учитывая, что в ката все движения странные и неестественные). Тем не менее я обнаружила, что мне это очень нравится – последовательность, определенный порядок, структура и даже физический контакт, всегда тесный, если не жесткий; и даже выкрики «киай», хоть и громкие, но вполне ожидаемые. Так что двадцать лет спустя я все еще занимаюсь карате.

– Что ж, тогда держите. – Я достаю из сумки маленький пакетик с туалетными принадлежностями и протягиваю его Уолли. Парень берет пакетик и держит его подальше от себя, так, будто там тикающая бомба. – Что это?

– Там зубная паста и щетка, пенка для лица и мыло, а также бритва и крем для бритья.

Кажется, я выразилась яснее некуда, однако Уолли по-прежнему выглядит озадаченным. Я внимательно его изучаю: перегаром от него не разит, глаза не косят; одежда хоть и велика, но не шиворот-навыворот. А вот о его вменяемости судить сложно.

– Вы что… назвали меня Уолли?

Голос у парня приятный, он четко выговаривает каждое слово – что уже является неожиданным удовольствием в мире, где люди вечно бормочут и глотают буквы.

– Да, – отвечаю я. – Вы похожи на Уолли из «Где Уолли?». Вам раньше не говорили?

Парень не подтверждает, но и не опровергает это, поэтому я решаю объяснить подробнее.

– Ну, знаете, «Где Уолли?»? Книга такая. – Я улыбаюсь, потому что Роуз говорит, что принято улыбаться, когда подтруниваешь (обмен дружескими и шутливыми замечаниями), а это, как по мне, и есть подтрунивание.

Уолли не улыбается.

– Вы хотели сказать «Где Уолдо?»?

Неожиданно до меня доходит, что Уолли американец – это объясняет и акцент, и его замешательство.

– Вообще-то нет, я имею в виду «Где Уолли?». Изначально книга называлась «Где Уолли?» и вышла в Великобритании в тысяча девятьсот восемьдесят седьмом году. С тех пор эту книгу издавали по всему миру, и имя Уолли в разных изданиях часто меняли. Например, в Соединенных Штатах и Канаде его зовут Уолдо, во Франции – Чарли, в Германии – Уолтер, в Турции – Али, в Израиле – Эфи, а в Норвегии – Вилли.

Уолли изучает меня озадаченно. Взгляд его направлен куда-то левее, будто через мое плечо.

– Что ж, а в Австралии он Уолли, – говорю я.

– Понятно. – Он переводит взгляд на пакет с туалетными принадлежностями. – Значит… это предоставляет библиотека?

– Нет, – отвечаю я, улыбаясь шире. – Это от меня.

Зрачки болотного цвета глаз Уолли под очками медленно двигаются то влево, то вправо.

– Правда?

– Да. Сестра приносит мне такие, когда возвращается из путешествий. Ну, знаете, их выдают бесплатно в самолетах.

– Знаю, да, – отвечает Уолли, что заставляет задуматься над точностью моего предположения о том, что он бездомный. В моей жизни бывали случаи, когда я чудовищно ошибалась. Я начинаю осматривать Уолли более внимательно. Джинсы на нем слишком широкие и короткие и, судя по обтрепанным краям, укорочены вручную. Фланелевая рубашка выглядит получше и застегнута до последней пуговицы на шее. И хотя в целом выглядит он неряшливо, никаких странных запахов не источает, даже в этом тесном вестибюле. Смотрю на его ногти – чистые. Необыкновенно чистые, на самом деле. Отполированные, розовые и округлой формы, на каждом пальце кутикула в форме идеального полумесяца. Да этот парень мог бы работать моделью рук!

– Прошу прощения, я подумала, вы бездомный. – Я перестала улыбаться, чтобы показать, что не шучу. – Боюсь, такое впечатление у меня сложилось из-за ваших джинсов. И шапки, конечно.