Вид у него был довольно встревоженный. Неужели так переживает за чужого человека?
Мне почему-то это нравилось.

Как будто он сейчас и не засранец вовсе.

Как будто даже и человек…

Как будто даже и с сердцем…

— Ну что? — спросил он, подходя ко мне почти вплотную.

Я же отшатнулась в сторону.

Так сочувствовать мне не надо. Это уже слишком…

— Скорая приезжала, — ответила я. — Они сделали всё, что нужно. Слава богу, транспортировка деда не потребуется.

— Супер, — ответил он. — Значит, всё хорошо?

— Да… — ответила я, но вопреки моим словам по щекам снова побежали слёзы. Я так сильно перенервничала, что не могла держать свои эмоции и слабость под контролем. То, что Данил видел мои слёзы, слышал причитания там в машине, меня унижало. Я бы не хотела, чтобы он видел меня такой, хотела, чтобы он знал меня только с поднятой головой, но ничего поделать с собой не получалось. Я протянула ему деньги, пытаясь успокоиться хоть немного. Получалось откровенно плохо… — Вот… Возьми, это за… За табле…тки.

Парень в который раз за сегодня обхватил мои пальцы, чтобы якобы забрать деньги, но вместо этого неожиданно потянул меня на себя, практически заставив прижаться к его крепкой груди. Всё словно во сне было. Я зависла с деньгами в руке, мои пальцы — в его горячих, а животом и грудью я прижата к нему…

— А чё рыдаешь тогда опять? — спросил он хрипло. Карие глаза изучали моё лицо. А ещё мне показалось, наверное, но, кажется, Даня втягивал воздух возле моих волос, склонив ко мне голову… Что происходит?

Я смотрела на него во все глаза и никак не могла понять, что он делает, зачем, и почему я не убегаю?

— Я от облегчения, — ответила я, забыв плакать, словно завороженная вглядываясь в его карие глаза, пытаясь понять, что мы такое делаем…

— А, понятно, — хмыкнул он. — Женщины…

Он всё-таки забрал деньги из моих окаменевших от волнения пальцев.

И вдруг я словно очнулась от сна.

Вывернулась из его рук и отошла на шаг от него, вглядываясь так, словно видела перед собой как минимум пришельца.

Даниил говорит про Назара всякое, а сам тоже не прочь поприжимать к себе девчонку, пользуясь её состоянием!

Ох уж эти близнецы!

Кое-в-чем они всё-таки похожи — своей наглостью.

— Спасибо тебе за помощь, — поблагодарила я его. — Ты сегодня очень выручил меня.

— Пожалуйста, Бэмби, — усмехнулся он. — Может, мне положена награда?

18. 17.

Этой фразой он перечеркнул одним махом всё то, что он сделал для меня сегодня.

— А это у вас семейное, да? — спросила я, смерив его презрительным взглядом.

Всё, что в этот день между нами промелькнуло человеческого испарилось как морок.

Показалось мне, что он может быть человеком с сердцем.

Он не человек никакой, а машина, просчитвающая выгоду. Хотя, может быть, при таких родителях, это вполне обычное поведение. Это я не привыкла к роскоши, и всё, что у меня есть есть — моя душа и пытливый ум, а в головах этих вчерашних детей балом правят деньги.

— Что именно? — с интересом смотрел на меня Даниил. Я, кажется, заинтриговала его этой фразой.

— Вымоглательства и корысть, — ответила я. — Один за свободную парту свидание потребовал. Второй — за помощь больному человеку… Кстати, что же потребует второй брат?

— Назар за парту выторговал свидание? — рассмеялся вдруг он.

— Представь себе. А что смешного? — пожала я плечами.

— Да так, ничего, — улыбнулся каким-то своим мыслям Даня.

— Так что потребует второй брат? — я сложила руки под грудью, приняв не самую дружелюбную позу из всех возможных.

— Ну, я то-тебя на свидание звать не стану, Бэмби, — ухмыльнулся наглый мажор. — Если ты подумала об этом.

Ну-у… Если честно, в мою голову пришли пара странных мыслей, за которые я уже мысленно надавала себя по рукам.