Особенно сильно храп Хомяка мешал Зайцу. Чтобы соорудить затычки для его больших ушей, нужно было собрать целое ведро мха. В один прекрасный день Заяц решил узнать у Суслика, как он может спать при таком шуме.

– Я знаю твой секрет – ты спрятал под кроватью целый мешок затычек в уши!

– Нет! – рассмеялся мальчишка. – Они мне не нужны. Я и так хорошо сплю.

– Но это же невозможно! – вскричал Ушастик. – Хомяк храпит так, словно в комнате ревёт злой голодный бабуин, того и гляди он нападёт на тебя и сожрёт с потрохами!

– Да ты шутник, мой дорогой Пузаяц! – хохотнул Суслик.

Я как–то рассказывал, что Суслик не зря считался умным мальчиком. Его любимой книгой была «Энциклопедия юных сусликов» со множеством интересных, но не всегда точных сведений.

– В Южной Африке, стране золота и алмазов, есть река с красивым названием Оранжевая. Она протекает между плантаций апельсиновых и мандариновых деревьев, превращаясь в настоящую апельсиновую реку. Слышал о таком?

– Не-а, – беспечно ответил Заяц.

– На Оранжевой реке есть огромный водопад. Местные жители называют его Ауграбис, что означает «Место большого шума».

– Большого шума? – Заяц сделал круглые глаза.

Суслик кивнул:

– Этот водопад гораздо больше знаменитого Ниагарского. Только представь, миллионы тонн апельсинового сока с огромной высоты падают в пропасть! Грохот стоит такой, что земля трясётся. Но рядом с водопадом спокойно живут люди и звери. Как они, по-твоему, разговаривают?

– И так понятно, – ответил Заяц, – они кричат друг другу прямо в уши! Вот так!

Он поднял голову и что есть мочи завопил:

– Хо-чу апель-син!

Получилось у него и вправду очень громко. Так громко, что пролетавшая мимо божья коровка потеряла дорогу, закружилась, словно осенний листок, и свалилась на придорожный лопух.

– Ты неправ, – Суслик поднял жука и подбросил в воздух. – Они не кричат, а говорят и прекрасно друг друга понимают.

– Не может такого быть! – отрезал Ушастик. – Даже когда я болтаю с бобрами у плотины, мне и то приходится повышать голос! Не верю!

Тут кусты раздвинулись, и на тропинку выскочил ярко синий болотный огонёк. Он поднатужился, ойкнул, и в сторону друзей полетели крупные ледяные горошины.

– Умли, пусайса! – радостно завопил огонёк, но заметив, что ни один снаряд не достиг цели, с печальным стоном скрылся в траве.

– Дело в том, – как ни в чём не бывало продолжил Суслик, – что все, кто живёт у водопада, не замечают его. Они привыкли и не слышат шума воды. Он им не мешает! Так и у меня. Хомяк храпит, дом ходит ходуном, а я – сплю.

Заяц и Суслик были хорошими товарищами, они никогда не обманывали друг друга. «Дружба – это великое дело, – объяснял Хомяк. – Настоящий друг всегда будет рядом, всегда поможет и не оставит в беде. А ещё дружба – это искренность и доверие».

– Ладно, – согласился Ушастик, – я поверю тебе на слово, хотя звучит это всё как-то… – Он запнулся и произнёс по слогам: – Не-прав-до-по-доб-но.

– Я бы сам, наверное, не поверил, но это чистая правда, – ответил Суслик. – Хомяк действительно храпит громче самолёта. Честное слово, я прибором проверял! А вот насчёт реки из апельсинового сока энциклопедия, наверное, немного преувеличила.

Глава четвёртая. Большое приключение начинается со странных звуков

Если бы этой ночью мне довелось оказаться в домике Хомяка и Суслика, а под рукой не оказалось полезных моховых затычек для ушей, я бы непременно оглох. А всё потому, что Хомяк храпел. Храпел так, что дрожали стены. Суслик, напротив, спал спокойно, тихо и очень чутко. Так чутко спят в лесу только самые осторожные звери, готовые при малейшей опасности дать дёру. Конечно, дом у гномов был надёжный, да и дверь запиралась на тяжёлый дубовый засов, но даже во сне Суслик всегда оставался начеку. И когда посреди ночи он неожиданно проснулся, храп Хомяка не помешал ему услышать загадочные тихие звуки, доносившиеся из кухни.