– Почему? – спросил он вслух. – Что случилось?

– Много чего. Во-первых, мы не собирались тут оставаться, а во вторых, кое-что назревает. Американцы верят, будто их война здесь окончена. Они как дураки отдали Ирак шиитам и иранцам, бросают его, словно надоевшую игрушку. Скоро они узнают: война не закончена. Ты как американец и мусульманин докажешь нам преданность. – Абу Назир подался вперед. – На что ты готов?

– Я военнопленный, – ответил Броуди. – Хочу, чтобы война скорее закончилась, inshallah[10].

Абу Назир крепко схватил его за руку.

– Тебе еще многому предстоит научиться, Николас. Эта война длится уже очень давно. Позволь, я буду учить тебя, но мы должны быть искренни друг перед другом.

Черными глазами он будто заглянул Броуди в самую душу.

– Тогда зачем ты пощадил меня в пустыне? Скажи.

– Говорю же: тогда я и сам не понял почему. Правда. Просто ощутил внезапный порыв. Думаю, вмешался Аллах, Николас. Посмотрим, – нахмурился Абу Назир. – Когда прибудем на новое место, я попрошу тебя кое о чем. Очень важном.

Той ночью Броуди не спал, прикидывая шансы. Если он не сумеет бежать, Абу Назир убьет и его, и семью туркменки. Если сумеет, то пекарню взорвут; погибнут и туркменка, и те, кто окажется поблизости. Может, и за дядю возьмутся. Зато сам Броуди спасется, сбежит из этого ада.

Сможет ли он жить с таким грузом?

Конец ознакомительного фрагмента.