– Может, я могу вам чем-то помочь, дать профессиональный совет, – обратился к Сергею прокурор. – Вас что-то расстроило после нашего с вами разговора. Расскажите, что произошло у вас?

Очередное попадание колеса в яму. Сергей «включился». Поочередно снял руки с руля, вытер их тряпочкой, которая лежала в отсеке водительской двери. Ею же он вытер пот со лба.

– Спасибо за предложение, помощь уже не нужна, все обошлось. Это главное, – ответил Сергей.

Он начал было спрашивать у пассажира, на какое дело тот опаздывает, что совершил подозреваемый, но к этому времени они уже заезжали на стоянку районного суда. Выходя из такси, пассажир проявил добропорядочность и подобрал с пола фотокарточку.

– Так это картина. А я думал, фотокарточка. Кто здесь нарисован, и кто художник? – спросил пассажир.

– Это мой сын Васька в школе. А картину рисовал я, это мое увлечение. Предпочитаю рисовать картины, чем делать фотографии. Фотоаппарат снимает здесь и сейчас, а картину можно нарисовать как бы в проекции времени, на ней можно изобразить все чувства, какие только может испытывать человек,– с некоторой гордостью увлеченно ответил Сергей.

– У меня дочка Азалия, ей 7 лет. Я бы хотел себе такую же карточку с ее изображением. Я могу заказать у вас портрет моей дочери? – спросил прокурор. – Я заплачу.

– С большим удовольствием. Только я сделаю это бесплатно. Я хотел бы познакомить своего сына с вашей дочерью. Ведь когда много друзей, это хорошо?

– Несомненно. Я тоже не против. Вот вам моя визитная карточка. Давайте созвонимся и обговорим детали. Вы расскажете, что вам для этого нужно. А сейчас я тороплюсь, через пять минут начинается заседание. Спасибо большое.

Пассажир положил картину с Васькой на переднее кресло, забрал плотно набитый бумагами кожаный портфель и закрыл дверь. На визитке написано: Мансур Рустамович Ахметшин, прокурор.

Отказавшись от всех заказов, Сергей сразу направил автомобиль к магазину «Художник». Он находился недалеко от районного суда, на параллельной улице. Припарковав автомобиль достаточно близко к магазину, он бегом добрался до входа. Весь вымокший под дождем, Сергей вошел в магазин уже не как какой-то рядовой покупатель, а как постоянный покупатель и практически свой человек. У прилавка стояла Юлия, можно сказать, она в последние годы старалась больше времени помогать родителям с магазином. Сергей стоял смирно, старался не обращать на себя внимания. Он украдкой наблюдал за тем, как Юля ведет себя с посетителями, отслеживал каждое движение ее рук, изгибы тела. Когда все же ее взгляд упал на вошедшего посетителя, Сергей помахал ей в ответ и подошел к прилавку, как только его освободили покупатели.

– Что в этот раз задумал изобразить? – спросила Юлия.

За много лет она хорошо узнала предпочтения Сергея, знала его стиль рисования. А он и не скрывал своих планов и своих побед. Под победами он понимал законченный сюжет на холсте. Как это часто бывает, после каждой приятной беседы речь заходила об их частной жизни. Под грифом «по-дружески» вот уже несколько лет они интересовались частной жизнью друг друга. В результате, что не спроси, каждый знал друг о друге все. Двери частной жизни были распахнуты друг для друга. Вначале эти двери прикрывала мама Юлии. Она была настроена против отношений дочери с женатым человеком. Но ей пришлось смириться с этим, и она больше не мешала их разговорам. Она знала, как сильно изменился Сергей. Ее материнское чутье подсказывало ей не мешать общению. Но это сейчас. А вот раньше было совершенно иначе. Мама Юлии была сродни сторожевой овчарки, можно сказать, сторожем целомудрия дочери. Она позволяла себе выйти из задней служебной комнаты в зал магазина в то самое время, когда Сергей появлялся на горизонте. Она могла часами простоять за прилавком, отправляя Юлию по разным неотложным делам. Все их попытки завязать отношения сразу вырубались под корень, словно сорняк. Он покупал то, что было необходимо, и быстро удалялся. А продавала ему все та же недовольная мамаша.