– «Слушай, ты бы не мог пойти прогуляться с полчасика – с часик, а? Пока у нас, понимаешь, обеденный перерыв, а?»

– «А на стол вам накрыть не нужно? Чего будете изволить откушать?»

– «Кончай ерничать. Некогда минут терять дорогих. Откушаем по плотски. Прогуляешься или нет, короче?»

– «Если короче, то как-то совсем не хочется… Но так уж и быть – валяй „закусывай“. Чем запивать будешь?.. А откуда закуска-то? Ты как с ней познакомился, каналья ты эдакий? Где?»

– «О подробностях джентльмены не говорят. Если только в общем, то чисто случайно: она к нам в институт устроилась на работу. Инженером по технике безопасности».

Сказать, что я позавидовал, значит не сказать ничего: я ревновал. Я же влюблён был в неё с того самого дня на пляже. Ну почему я не работаю там, где работает друг, или почему она не поступила к нам на работу? Что там царство? Его у меня всё равно нет. Что там все сокровища земли, при моём окладе о них и помышлять нечего. Что там… Да хоть жизнь свою заложить готов, чтобы на месте друга очутиться… Но пришлось уступать ему своё. Койко-место… И – тут же мысль о том, другом мужике – муже этой дамы. Вот уж на чьём месте никак не хотелось оказаться. Моя будущая жена должна была быть ничуть не хуже внешностью, чем обеденная подруга моего друга. Но внутренне – душой и прочими морально-нравственными качествами!.. Но как можно узнать неанатомические качества внутренностей? Я не знаю, чем досадил этой женщине её муж. Не смогу узнать и я тайных причин своей рогатости. Замычишь эдак, ненароком, а почему – так и не узнаешь. Не исключено, ведь, что и моя будущая «половина» способна будет пойти «пообедать» с чьим-нибудь другом в чьё-нибудь общежитие… Половинки – не всегда одно целое, порой и разделяются… И даже чаще, чем соединяются.

Подозревать наперёд неведомо какую женщину и неведомо за что – не хорошо. Но вот же – пример перед глазами. А вот и следующий.

За ней как-то само собой закрепилось прозвище «Чудо-юдо». По сходству поведения персонажа сказки «Аленький цветочек»: существо чудищное есть, но его не видно. Может быть, она и не была таким уж чудовищем. Очень может быть, что очень симпатичная была дама. Но мы её не видели никогда. «Чудо-юдо» и всё. Сравнение, конечно, не ахти. Однако прижилось.

Наш товарищ хранил строжайшую конспирацию. Перед её приходом его одолевала сильнейшая нервозность. Он, как говорят индейцы племени маскишеев, терял лицо и хладнокровие. И требовал нашего немедленного исчезновения из квартиры. Куда угодно, но исчезните. Нашего – это четырёх человек. И мы исчезали. Ненадолго. Визиты Чуда были всегда краткими, как извержение гейзера. Краткими, но, вероятно, такими же бурными. После её ухода, такого же таинственного, нервозность товарища сменялась штилевой успокоенностью и томностью. Лица Чуда мы так и не увидели никогда. Из этого обстоятельства сделали выводы: или она щадит нас, не показывая своего страхолюдного личика, или кто-то из нас знает её, или её мужа. Да – она была женщиной семейной. И жила в соседнем доме, сопредельном с хлебным магазином… Вот в «него» -то и бегала «за хлебом», по пути заскакивая к нашему шалашу. В нём и познавала райские наслаждения со своим любовником на минутку. Заскоки случались и вечером. Но под каким предлогом – нам не известно. Женщины всегда что-нибудь придумают… Семёныч! Ты не бледней – это не про тебя, а про твоего знакомого, ей-ей… Я же говорю: о присутствующих не говорится. Давай-ка ещё пива выпьем…

Пока любовники наслаждались друг другом, мы, покуривая где-нибудь неподалеку, размышляли. Воображение рисовало нам и наше будущее… «Магазинов», хлебных и прочих, всегда больше, чем одна жена, плюс ещё и подруги, и прочие школьные друзья. Ей всегда есть куда сбегать. Окончатся «магазины» – размножатся «подруги». Если и эти исчезнут – другое что-нибудь появится…