Как я смогу теперь без него? Если он поднимет меня на вершину любовного блаженства, я испытаю такое счастье, как я потом смогу без него жить? Я заболею и умру без него. Эта мысль настолько меня поразила, что мгновенно наступило отрезвление. Нет! Нельзя допустить, чтобы мы слились с ним воедино, и еще я точно знаю, если это произойдет, я забеременею. Я так этого уже хочу. Хочу родить от него мальчика, который будет, как две капли воды, похож на своего отца.

Как несправедлива жизнь! Мне недавно исполнилось 30 лет! А у меня еще не было такого мужчины, которого смогла бы полюбить так же, как Стаса. И вот мы наконец встречаемся, для того чтобы тут же расстаться.

И я же вижу, что он тоже испытывает ко мне чувство. Он также заворожен мной. Он обескуражен. Мне кажется, что это не просто вожделение, это гораздо больше. Эта нежность, это гипнотическое влечение не возникает просто так. Он даже игнорирует присутствие своей жены… Огромным усилием воли я, наконец, отстранилась от Стаса, хотя все мое тело стремилось к нему. Стремилось к моей половинке, ведь наши души и тела в одно мгновение узнали друг друга. Боже мой, откуда во мне появились такие мысли. Откуда такой бред? Эти мысли, роились в голове, как пчелы, как будто кто-то их запустил мне. Я отрывала себя от него, но моя плоть и моя душа тянулись к нему, как магнитом. Стас практически ничего не выпил, но был также опьяневшим от меня. Когда я убрала с моего тела его руки и отстранилась сама, он был поражен:

– Милая, что случилось? Что-то не так?

– Извини… Ничего не будет больше, – только и выдавила я. И, сглатывая ком в горле, который просто душил меня, выскочила в предбанник и начала лихорадочно одеваться прямо на потное распаренное от жары и любовной лихорадки тело…

Вернувшись в свой номер, я бросилась на кровать и долго безутешно рыдала. Ночью он неоднократно стучал в мою дверь, уговаривал открыть, хотел поговорить со мной, но я понимала: дальнейшее сближение меня погубит. Ночь я провела без сна, пытаясь утихомирить разбуженное страстью тело, усмирить свою женскую плоть, разбуженную моим (моим ли?) нежным прекрасным мужчиной, которому так и не позволила себе отдаться. А утром они уезжали раньше меня, я смотрела в окно и видела, что он тоже сморит на меня, задрав голову вверх в мою сторону и прощаясь со мной. Я не могла сдержать слез. Уезжал от меня навсегда мой самый родной мужчина, такой родной человек, которого я будто знала всю свою жизнь, и только теперь встретила. У меня болело сердце, болела душа, болело тело, которое только что осиротело….

А потом наступило прозрение и раскаяние. «Ты была светлой чистой и романтичной девочкой и жила по высоким моральным принципам. Как ты могла так опуститься? – задавала я себе бесконечные вопросы? Ты опустилась до разврата. Ты получала удовольствие от прикосновений женщины. Боже мой, а вдруг во мне бродят испорченные гены и, я, страшно сказать, не просто развращенная сучка, а потенциальная лесбиянка. Может, Рита увидела во мне наперсницу разврата?». От этих открытий стало страшно. Возвращение домой, в мою рутинную жизнь было тяжелым, но не отрезвляющим. Я не могла забыть мужчину, который впервые в моей жизни, дал ощутить себя женщиной до кончиков ногтей, разбудил дремавшие древние инстинкты, желания принадлежать ему одному целиком и полностью. И долгие годы, встречаясь с мужем в постели, я представляла на его месте моего любимого Стаса…

«Можно соблазнить мужчину, у которого есть жена,

Можно соблазнить мужчину, у которого есть любовница,