Французский литературный критик Филипп Лежен называл дневники «пугающим противостоянием со временем». Джудит Коэн в свою очередь считает, что «чтение дневников – это движение по течению истории», потому что «дневниковая запись всегда находится на самом гребне времени, продвигаясь на неизведанную территорию». Когда мы читаем дневники, писал Лежен, «мы как бы соглашаемся иметь дело с непредсказуемым и неподконтрольным нам будущим»{29}.

Опыт войны для голландцев (то самое «неподконтрольное будущее») начался для большинства авторов этих дневников ранним утром 10 мая 1940 года, когда первые немецкие парашютисты люфтваффе десантировались в Гааге и ее окрестностях. Сначала они казались просто точками в небе. Затем, по мере того как они приобретали очертания и приближались к земле, это стало похоже на спектакль современного балета, только в воздухе: тысячи быстрых прыжков, вихрь тысяч пышных юбок. Любой случайный прохожий в то раннее утро, взглянув на небо, увидел бы внезапный дождь из морских анемонов.

Многие наблюдатели сообщали, что сначала казалось, будто самолеты просто пересекали воздушное пространство Нидерландов в направлении Великобритании. Этого следовало ожидать, поскольку немцы уже находились в состоянии войны с Англией. Но вдруг самолеты резко развернулись над Северным морем и направились к Нидерландам. Затем внезапно посыпались десантники, полетели бомбы, было разрушено несколько мостов. Утреннее спокойствие, а также иллюзии того, что Нидерланды смогут сохранить нейтралитет, которого им удавалось придерживаться во время Первой мировой войны, были грубо растоптаны.

Для авторов дневников о военной эпохе это послужило отправной точкой…

Доуве Баккер (1891 г. р.) родился в н. п. Ньювер-Амстель, ныне Амстелвен. В 1918 году он стал инспектором Центрального отдела уголовных расследований Департамента полиции Амстердама. Когда к власти в Германии в 1933 году пришла нацистская партия, он присоединился к голландскому Национал-социалистическому движению. Во время немецкого вторжения Доуве Баккер был одним из нескольких сотрудников голландской полиции из числа членов Национал-социалистического движения, арестованных по подозрению в государственной измене, но как только немцы захватили страну, он стал быстро подниматься в полиции по служебной лестнице. В 1941 году его направили в специальное подразделение по расследованию деятельности противников немецких оккупационных сил, Службу политической разведки и контрразведки Inlichtingendienst. В 1943 году Доуве Баккер в кругу своей семьи – вместе с женой Агнес и двумя детьми – отпраздновал двадцать пять лет работы в полиции. Начиная с 1939 года он почти каждый день делал записи в своем дневнике, уделяя особое внимание успехам нацистов, а также воздушным и морским сражениям. В общей сложности его дневник составил немногим менее 3300 страниц. Последний том его дневника в архиве заканчивается записью, сделанной 1 октября 1943 года.

Мейер Эммерик (1894 г. р.) был еврейским огранщиком алмазов, работавшим в Амстердаме в ювелирном бизнесе. У него и его жены Фогельтье (Фиетье) Вормс была одна дочь, Лена Эммерик (1918 г. р.), которая была замужем за Сэмом Фогелем, также огранщиком алмазов. В 1940 году в семье Лены и Сэма родились мальчики-близнецы, Макс и Лотье. В детстве Лотье болел туберкулезом, и ему требовалась специальная медицинская помощь. Сохранившийся дневник представлял собой пачку разрозненных страниц под названием Mijn be levenissen («Мои переживания»), он был начат в сентябре 1943 года после приезда Мейера Эммерика в южную провинцию Лимбург, где представителями католической церкви из числа членов Движения сопротивления ему было организовано укрытие в районе между населенными пунктами Хелден и Беринге. До этого Мейер Эммерик тоже вел дневник, однако был вынужден бросить его в Амстердаме во время бегства из столицы, поэтому в первой части сохранившегося документа вкратце рассказано о том, что было записано в утраченном дневнике.