Я наклонилась, чтобы собрать разбросанные книги. А когда выпрямилась, чтобы поставить их на место. Почувствовала, как Эрик сделал шаг ко мне. Потом увидела, как его рука оперлась о книжный шкаф слева от меня. Затем его лицо наклонилось ко мне, так близко, что его губы почти коснулись моего уху. По телу будто прошел электрический разряд, заставляя мурашки бежать по рукам и спине. А затем я услышал шепот.

– Поверь, мышонок, я останусь. – Я сглотнула. Во рту внезапно стало сухо, а дыхание стало не ровным.

Когда пальцы второй его руки, еле касаясь, провели дорожку от уха до плеча, он добавил.

– И ты это заметишь. Я обещаю.

Что я замечу? Его присутствие. Так я уже это заметила. Он не покидает мои мысли, с тех пор как я первый раз его увидела. Неразборчивый поток мыслей прервал хлопок двери. Я обернулась. Он ушел. Почему я не заметила, как он отошел от меня? А самое главное, почему такие чувства вызвала его близость?

Я стояла не подвижно, уставившись на дверь еще несколько минут. Затем поставила книги на место и ушла из библиотеки. Сразу направившись к себе.

Зайдя в свою комнату и закрыв за собой дверь, я сползла по ней на пол и накрыв голову руками, утонула в своих мыслях. Месяц был таким идеальным, мне почти удалось выбросить Эрика из головы. Но теперь. Этот гребаный Эрик будто специально был в библиотеке. Как мне перестать думать о нем сейчас? Как забыть этот смех? И его последние слова. Что они значат? Что я должна заметить? Это что была угроза? Чего он хочет?

Я вскрикнула и откинула голову назад, ударившись о дверь.

– Чертов мистер айсберг!

Сегодня самое отвратительное утро за всю мою жизнь. Всю ночь я провалялась без сна, потому что в голове все время всплывал голос Эрика и его прикосновения. Уснуть мне удалось почти на рассвете, а эти оставшиеся два часа, ну никак не дали мне должного отдыха. Открыв глаза после первого сигнала будильника, я просто лежала на постели, уставившись в потолок. Что со мной не так? Хотя, нет. Что с ним не так? Какого хрена он позволят себе, так со мной разговаривать? Самовлюбленный идиот.

Вздохнув и откинув одеяло в сторону, я встала с постели. Потянулась и слегка размяв руками мышцы шеи и плеч, я осмотрелась. Моя квартира была небольшой. В ней было две небольшие спальни, в которых умещалась только кровать и небольшой комод для одежды. Маленькая ванная и кухня.

Такая квартира обычно выделялась для жизни одного из лидеров с семьей. Мне она перешла в наследство от моих родителей. Мой папа был старшим лидером Бесстрашия. Он занимал эту должность пока не погиб четыре года назад. Воспоминания того дня, до сих пор заставляют сердце болезненно сжиматься. Ранним утром раздался стук в дверь. Открывать пошел папа, мама несомненно была рядом, она была его главной поддержкой, а еще ненавидела быть не в курсе происходящего. Я лежала на диване, расположенном в углу кухни, так как от усталости уснула на нем прошлой ночью. Зная, каким взглядом наградит меня папа, я притворялось спящей дальше. Раздался взволнованный шепот кого-то из координационного центра. Потом раздался сердитый шепот мамы. А дальше хлопок двери. Родители ушли в спальню что-то обсуждая. Потом папа ушел. И через несколько часов к нам в дверь постучали и сообщили, что весь папин отряд попал в засаду афракционеров, убили всех.

С тех пор в нашем доме не было слышно привычного смеха, мама почти не выходила из комнаты, а на меня свалилась куча домашней работы. Следить за порядком, заботиться о маме. Помимо всего что происходило дома я продолжала посещать школу и свою подработку. Я старалась не унывать и быть полезной дома и в делах фракции. Это было сложно, но маме было хуже. Она замкнулась в себе, почти ничего не ела и ни с кем не общалась. Даже на мои вопросы и рассказы отвечала лишь кивком или еле слышным бормотанием. Когда я совсем отчаялась, что мама сможет прийти в себя и снова возьмет на себя роль взрослой, Эмма Пирс внезапно стала прежней. Она начала выходит из комнаты и из квартиры, снова общалась с друзьями, в общем стала моей прежней веселой и доброй мамой. В течении двух недель я не могла перестать радоваться тому, что все было как прежде. Да, папы все еще не хватало, но все же, я снова могла быть девушкой, которой не приходилось таскать с собой гору обязанностей. Но счастье было не долгим. Спустя четырнадцать дней на пороге квартиры меня застали Макс, новый лидер Бесстрашия и его заместительница Руби. В глазах обоих читалось сочувствие и жалость. Но я не понимала почему. Как оказалось, маме не стало лучше, просто она решила, что будет делать и в день рождения папы она прыгнула в пропасть с моста и последовала за любовью всей своей жизни, Джоном Пирсом.