Из всех странных (мягко говоря) свойств Лонгсдейла комиссара больше всего поражали его познания. Где нормальный человек вообще мог такого набраться?! Кто в здравом уме станет интересоваться, как извести нечисть? Либо полоумный собиратель деревенских небылиц, либо… Бреннон поежился. Фокус, который Лонгсдейл показал буквально пару часов назад, был абсолютно реален.

Поэтому Натан решительно направился к дому восемьдесят шесть с твердым намерением узнать как можно больше, пока Лонгсдейл и Кеннеди занимаются вскрытиями. С утра пораньше он навел справки во всех трех бюро по найму прислуги и узнал, что консультант не нанял ни одной горничной, ни единого слуги и даже кухарки. Неужто недосуг? А на что тогда дворецкий?

Комиссар поднялся по чисто выметенным ступенькам и позвонил в блестящий звонок. Кто все это моет и чистит? Кто готовит? Или консультант не ест? Или ест… что-то вместо еды. Спит днем…

Дворецкий открыл дверь и явно не обрадовался визиту.

– Мистер Лонгсдейл у вас в департаменте, сэр, – холодно сообщил он.

– Я знаю. – Бреннон ткнулся было внутрь, но парень вцепился одной рукой в косяк, другой в дверь и грудью встал на защиту дома.

– Сэр!

– Есть что скрывать? – добродушно осведомился комиссар. – Любовниц водим? Танцульки устраиваем? Или хозяйское добро воруем?

Дворецкий одарил Бреннона таким взглядом, в котором можно было изжариться. Комиссару и впрямь стало жарковато. Может, из-за теплого воздуха, шедшего из дома.

– Ну?

– Что вам нужно? – сквозь зубы спросил дворецкий.

– Войти.

– Зачем?

– Сынок, – мягко сказал Натан, – мне не задают таких вопросов.

Парень отступил, но дверь за комиссаром захлопнул с такой силой, что окна зазвенели.

– Как тебя зовут?

– Джон Рейден.

– А если крикнуть «Джон!», кто отзовется?

– В нашем доме не принято кричать «Джон», сэр.

«А что принято в вашем доме?»

Бреннон бегло осмотрел темный холл, едва освещенный парой узких, как бойницы, окон слева и справа от двери. Дубовая лестница вела на второй этаж, неподалеку стоял столик с подносом для писем и визиток. И больше ничего.

– Где слуги?

– Кто? – Темные глаза Рейдена недобро сузились.

– Прислуга. Кухарка, горничная, лакеи…

– Мы пока еще никого не нанимали, сэр.

– То есть вы моете дом, готовите еду, стираете и разжигаете камины в одиночку?

– Мы заказываем еду в кафе, а стирку – в прачечной.

– Где?

Дворецкий подошел к столу, разыскал на нем пару визиток и ткнул комиссару в руки. Тот бегло взглянул и сунул их в карман.

– А моете полы, значит, сами. Прямо вот этими руками. Где кухня?

– Вы голодны, сэр?

Бреннон смерил нахала косым взглядом. Для слуги из хорошего дома он был слишком языкастым.

– Люблю выпить чаю с кухаркой или пропустить стаканчик хересу с дворецким. От этих почтенных людей можно немало узнать, а?

Судя по лицу Рейдена, на его херес Бреннон мог не рассчитывать. Дворецкий стремительно направился к кухне – через пустой холл, в узкий коридор, пять ступеней вниз – и вот оно, огромное пространство с очагом впечатляющих размеров. Кругом царил идеальный порядок, утварь блестела в свете солнца из окошек под потолком, вертела сверкали, как клинки… и никого. Натан покачал пальцем высокую стеклянную колбу с паприкой. Целый ряд специй выстроился на полке, под связками сушеных трав.

«Не готовят они тут, как же… Но кто этим занимается?»

– Давно на Лонгсдейла работаете?

– Пять лет.

– Долго. Могу взглянуть на ваши рекомендации?

– Нет.

Бреннон повернулся и поднял бровь. Прислуга хранила рекомендательные письма как сокровища, ведь именно они были гарантией найма на работу. Дворецкий стоял у двери, скрестив руки на груди, и в этом было что-то угрожающее.