– А мы к Кьярвалю? – спросил ребёнок, подняв свои глазёнки на меня.

– Верно, я хочу посмотреть, с какой глиной он работает и, возможно, взять немного для нас с тобой.

– А зачем?

– Будем лепить, – ответила любопытной малышке, радуясь, что девочка стала оживать и задавать правильные вопросы.

Во время нашего разговора Бруно молчал, но заинтересованно прислушивался.

– Пришли, – сообщил мужчина, тут же заколотил в дверь сарая и громко крикнул: – Кьярваль!

– Что же ты так орёшь! – ворчливо произнесли из-за двери.

Через мгновение она отворилась, и перед нами возник старичок, сгорбленный и явно не местный – когда-то тёмные волосы стали седыми, а тонкие губы и раскосые глаза выделяли его из всех, ранее мне здесь встречавшихся.

– Так не услышишь же, – буркнул наш провожатый. – Эвелин с Алиной к тебе пришли, хотят посмотреть на твою работу.

– Хм… Алина, рад тебя видеть, – задумчиво промычал дедушка. – Эвелин, новый житель общины, и тебя рад видеть. Что ж, раз пришли – заходите.

Зайдя в мастерскую, я замерла и с изумлением осмотрелась. Мы словно попали в сказку: на полках стояли глиняные горшки, миски, чашки, кувшины… Что-то ещё сохло, что-то уже было готово к использованию. А ещё среди всей этой красоты спрятались игрушки: звери, птицы, драккар, человечек – всё это было одного цвета, но очень искусно вылеплено.

– Потрясающе…! Кто это сделал? – выдохнула, рассматривая парящую птицу, выполненную с такими точными деталями, что диву даёшься. – Просто невероятно тонкая работа!

– Алина вечерами прибегала, когда мать жива была, – с улыбкой произнёс гончар, – а вот покинула Тереза мир – не до этого девочке стало.

– Алинка, ты талантище! Тебе обязательно надо продолжить! – восхищённо воскликнула я, присаживаясь перед девочкой. – У тебя очень красиво получается!

– А конунг знает? – задумчиво протянул Бруно, тоже с интересом разглядывая какого-то зверька.

– Он не спрашивал, – пожал плечами Кьярваль, – я не ходил.

– Я хотела узнать, где вы обжигаете свои изделия и, может, поделитесь местом добычи глины? – произнесла я то, зачем шла к гончару. – И если дадите совсем немного глины, я буду благодарна.

– Дам, отчего не поделиться с добрым человеком. Слышал, ты Алину к себе забрала?

– Верно, – улыбнулась, погладив ребёнка по голове, – будем жить вместе.

– А обжигаю я здесь, за домом, или к Хакону хожу, там тоже печь стоит, – продолжил старичок. – И место покажу, да только я сам уже давно не хожу туда, мальчишки приносят. И тебе будут, скажи только, сколько надо.

– Спасибо за науку, обязательно скажу, а пока этого хватит, – поблагодарила гончара, принимая большой кусок уже разработанной глины.

Выходили довольные – я, что раздобыла такой отличный шмат красной глины, Алина была счастлива, что ей разрешили забрать свои поделки домой – попросим Фолка смастерить полочку и поставим на неё всех зверюшек девочки. А Бруно отхватил для дома красивый кувшин, буквально из печи.

– Ну что, идём к кузнецу?

– Идём, – кивнула и, взяв девочку за руку, устремилась за нагруженным нашими сокровищами Бруно.

До кузни идти было прилично, проходя мимо домов, я с интересом разглядывала детей, занимающихся повседневными делами. Девочка лет семи вычёсывала шерсть, а девушка постарше прямо на ходу пряла, наматывая на веретено серые нити.

С первого взгляда я даже не поняла, чем она занимается, и чуть замедлила шаг, чтобы рассмотреть внимательней. Светленькая девочка, около пятнадцати лет держала прялку в левой руке с такой лёгкостью, что создавалось впечатление, будто она невесомая. В то же время закручивала правой рукой и медленно опускала на пол веретено, на одном конце которого в качестве груза был прикреплён каменный диск.