Георгина очень хорошо проводила светские встречи, умела умно поддержать беседу, увести ее в нужное русло, помочь мужу в нужных знакомствах и общении, и на этом ее роль в начинаниях и делах мужа заканчивалась. Она не знала, что такое истинная теплота, доверие и поддержка в семье, ценя лишь материальную сторону вопроса, а потому уходя от непонятных для нее требований мужа о его понимании.

Каждый раз, когда Анатолий пытался по-настоящему сблизится с женой или поговорить по душам, он натыкался на такую холодную стену непонимания, что в конечном итоге отбросил все попытки добраться до своей «Снежной королевы», как он поначалу с любовью ее называл, а затем итак перестал. Георгина со всем своим умением тонкого светского и дипломатического общения очень ровно его вела к своим представлениям о жизни в семье и отведенным им ролям, каждый раз тонко но однозначно давая понять, что говорить стоит, а что не стоит, давая понять, что уместно, а что совершенно не уместно, лишая их семью искренности и теплоты настоящего чувства и ведя их к глянцевым представлениям образцовой семьи.

В конце концов, полностью разочаровавшись в семейных отношениях, отец Ивана начал искать настоящих чувств на стороне. Но, уже испорченный их отношениями с Георгиной, вкусив яда лицемерия и продуманной фальши, он не мог уже отличить истинных чувств от искусственных, видя во всем подвох и желание девушек найти в нем наживу, он и в этом разочаровался, удовольствовавшись мелкими и непродолжительными интрижками с холодным расчетом.

*******

… И сейчас, по прошествии столько лет, Георгина по-прежнему заботилась и искренне интересовалась только сыном.

Узнав новость о том, что сын хочет жениться и не на ком-то из хорошей и известной семьи, а на девушке с неизвестным прошлым и сомнительными генами (от «цыганского» взгляда Миры ее кидало иногда в холодный пот), Георгина была сражена наповал. Уже дома она все высказала мужу.

Анатолий как обычно прошел в их роскошную гостиную, на ходу снимая пиджак и небрежно кидая его в кресло, нисколько не беспокоясь помнется он или нет, так как в их доме все хозяйство давно вела домработница. Он подошел к мини бару и по привычке налил немного виски. Побледневшая Георгина села на диван, нервно теребя украшение на груди.

– Мы не можем этого допустить, – только и сказала она и снова углубилась в свои мысли.

– Что? – небрежно переспросил Анатолий, закрывая сообщение на телефоне от своей любовницы и не сильно интересуясь тем, что говорила ему жена.

– Как всегда, ты меня не слышишь!

– Ой, только не заводись, как обычно! У меня был тяжелый день, я устал, у меня было много переговоров, ты понятия не имеешь о моей работе!

– Вот и Слава Богу, что не имею, а то бы я давно с тобой развелась! – поджав губы ответила Георгина.

– Что? Это ты, о чем?

– Сам знаешь, о чем. Я просто терплю и делаю вид, что не замечаю! Мне главное, чтобы это не просочилось в свет, чтобы обо мне заговорили как об очередной дуре, у которой муж бегает на право и налево! Как будто есть другие, которые не бегают!? Хотя, может и есть, но у них, наверное, другие недостатки – наркотики, выпивка, другие извращения…одной семьи вам всегда не хватает, – тихо говорила Георгина, как будто сама с собой.

– Что? Это ты про семью будешь говорить?! Ради Бога, я тебя умоляю, не выворачивай мне мозги, как ты продолжаешь делать все годы нашей совместной жизни, все одно и тоже, как заезженная пластинка! И да, тебя действительно интересует, даже не то, способен ли я сходить на лево, а только чтобы никто ничего не узнал! Дорогая Георгина, наши с тобой годы совместной жизни – это же сплошной фарс!