Ангус знал. Древние знания, запретная магия – и какой дурак ее запретил?! Впрочем, ясно какой. Императорская семейка! Тупые твари! Решил один из тупоголовых императоров, что некие разделы колдовства суть черная магия, – и все! Конец науке!

Идиоты…

Ангус стал бы хорошим императором. Лучшим императором в истории! Он умнее, образованнее всех этих дураков, волею судьбы вознесенных на самый верх лестницы власти. Он, Ангус, величайший маг, величайший лекарь этого времени, он был бы величайшим императором! Если бы бездарности не подстрелили его на лету, в двух шагах от цели. Проклятые твари!

Бессильно откинулся на подушку, тяжело задышал, превозмогая боль. Мазь помогает, но не так, как помог бы лекарь. Но тут уже выбирать – или жизнь, или боль. Лекарь обязательно донесет, что в этом доме скрывается беглый преступник. Если только завязать ему глаза… м-да. Кому это надо? Братство никогда не пойдет на такой риск. Бессмысленный риск. Жизни его сейчас ничего не угрожает, а вот если вызвать лекаря – точно будет угрожать. А потому никто и пальцем не пошевелит, чтобы решить проблему. И бесполезно говорить, что чем дольше от момента нанесения раны, тем труднее потом будет вылечить. А иногда – даже невозможно.

Ангус протянул руку, взял со столика кувшин с болеутоляющим питьем, отпил пару глотков, морщась, дергая кадыком. Подержал кувшин в руках, вдыхая сладковатый запах пряностей, снова приложил кувшин к губам и стал пить, плотно прикрыв глаза. Допив, аккуратно поставил сосуд на столик, лег на подушку и стал ждать действия лекарства. Оно не заставило себя долго ждать. Скоро лицо больного просветлело, губы сложились в подобие улыбки, глаза закатились – на мозг навалился дурман снадобья. Отступила боль, мягкое забытье ухватило факел сознания теплыми, нежными руками, и Ангус провалился в спасительный сон, без сновидений и чувств.

– Он согласился.

– А куда бы он делся? – Тихий смешок. Недолгое молчание. – Где собираешься его поселить?

– В Ангоре. Большой город, но на окраине, возле Падрагской степи. До столицы даже по морю неделю плыть.

– Это если на «купце». А на почтовом судне – в два раза быстрее.

– Не важно. На окраине все проще. И стража не так глазаста, и инквизиторы не так свирепы. Общая опасность объединяет.

– Степняки?

– Они. Время от времени набегают. Император даже велел усилить гарнизон, туда отправился семнадцатый полк. Говорят, грядет большая война.

– Не надо нам войны. Войны всегда мешают работе. Искусство убийства на войне превращается в тупую бойню. Никакой красоты, никакой выдумки. Тупое пыхтящее стадо черни, тыкающее друг друга острыми палками. Что может быть отвратительнее этого зрелища?

– М-да… в общем, поселим Ангуса там, где-нибудь на окраине. Пусть делает яды, учит наших людей и… и не рыпается. Сидит спокойно и работает.

– Он сильный маг. И сильный человек. Сидеть просто так не будет. Он полон жажды мести. Уверен, пройдет время, Ангус встанет на ноги и начнет строить планы того, как бы ему отомстить. Планы скорее всего дурацкие, он обязательно попадется и… сдаст нас.

– В первый раз не сдал, а теперь сдаст?

– В первый раз он был здоровым, сильным мужчиной. Теперь он искалеченный, жалкий кастрат. И душа его искалечена не менее, чем тело.

– Мы будем за ним наблюдать. Не позволим сделать опрометчивый шаг.

– Ну-ну… ответственность лежит на тебе, Красный Веер. Смотри не ошибись!

– Надеюсь, не ошибусь, мой господин Черный Дракон. Разве было так, чтобы я ошибся?

– До сих пор – нет. Потому я тебя и возвысил до Красного Веера. Но эта твоя нынешняя авантюра меня волнует. Бессмысленный риск – это не в духе Братства.