– Что, надоел уже?! – притворно шмыгнул носом кавторанг.

– Не то говоришь, Андрей Ильич, – нахмурился диктатор. – О твоем ведь карьерном росте забочусь. Тут тебе вовек повышения в звании не заслужить. Подумай.

– Есть, подумать, – приложил тот к козырьку свободную руку.

Пока шли длинными коридорами в левое крыло здания, где находился оперативный штаб, между ним и Рудовым состоялся разговор не для посторонних ушей.

– Ты меня, конечно, прости, Валера, но я удивляюсь тебе, – дернул за рукав Афанасьева Сергей Иванович, чтобы тот слегка притормозил.

– И что тебя во мне так удивляет? – чуть сбавил шаг Верховный.

– Еще недели не прошло, как ты бурно реагировал на то, как погано обошлись телевизионщики с больными детьми, а сегодня в Белгороде погибло столько народу, и ты так поразительно спокоен. Как это понимать?

– Ты, кстати, не первый, кто это подметил. Сам не знаю, Сережа, – пожал на ходу плечами Валерий Васильевич. – То ли очерствел за эту неделю, то ли просто еще не до конца осознал масштаб человеческих жертв, что в Белгороде, что в Белушьей. Одно могу сказать твердо, в отношении Украины, я все это время ожидал нечто подобного. Просто не думал, что они решатся на прямое столкновение. Я искренне полагал, что они опять затеют возню с Донецком, да и то, не раньше ноября. А тут, видишь, «старшие товарищи» из Вашингтонского обкома надоумили их на такую самоубийственную авантюру.

– Точно ли самоубийственную? – решил уточнить Сергей Иванович.

– Можешь в этом не сомневаться, – кивнул на ходу Афанасьев.

– Ну, хорошо, а как ты объяснишь свое умопомрачительное спокойствие по поводу ЧП на Севере? Ведь мы, сейчас находимся всего лишь в паре шагов от ядерного Апокалипсиса.

– Не преувеличивай так сильно, Сережа, – поморщился Афанасьев. – Случись нечто подобное еще пару месяцев назад, и я бы согласился с твоей оценкой происходящего. Но сейчас подобное развитие событий выглядит нереальным.

– Поясни.

– То, что сегодня произошло, было последней и отчаянной попыткой, хоть как-то затормозить нас на пути возрождения и возвращения к былому могуществу. Именно поэтому они и захотели прикрыться хохлами, чтобы в случае чего, отвлечь внимание мировой общественности к своему хулиганству. Я, в общем-то, уверен, что они на это решились, даже не уведомив своего президента. Ты пойми, если бы у них были действительные намерения раз и навсегда покончить с нами, то, они рискнули бы все это провернуть без оглядки на общественность. А сейчас, получив по носу, они просто затихарятся, ибо убедились в серьезности наших намерений. Сегодня мы запросто утопили их подлодку, а завтра, чем черт не шутит, можем решиться и еще на более дерзкий ответ.

– Думаешь?

– Уверен. Они убедились в том, что установка есть, и она отлично функционирует. И уж будь уверен, они смогли наверняка пронюхать об истинной ее мощи. Так что, они сейчас будут долго и нудно отходить от шока и переваривать полученную информацию, прикидывая, нельзя ли как-нибудь обмануть русских, раз уж не получилось их победить.

– Но ты же прекрасно знаешь, что они не оставят попыток уничтожить нас тем или иным способом. А затаившийся враг, всегда опасней явного, – попробовал Рудов парировать слова Афанасьева.

– Согласен с тобой. Сейчас они находятся в глубоком нокдауне. И в ближайшее время нам нечего опасаться, потому что они еще некоторое время будут пребывать в неведении относительно нашего истинного военного потенциала. И нам надо, как можно эффективней использовать образовавшуюся паузу для наращивания нашей мускулатуры. Но вот чего я по настоящему боюсь, так это того, что они от методов прямой конфронтации перейдут к скрытым, надеясь, прежде всего, взорвать нас изнутри. И это меня беспокоит больше всего, потому что к такому развитию, мы до сих пор не готовы, хоть и можем предвидеть. В любом случае прощупывать обстановку они примутся немедленно. А, значит, звонка от Трампа надо ожидать в ближайшее время.