Все так, но, с другой стороны, и разведка, и огонь, и вода – предания старины глубокой. А последние годы – исключительно бизнес. В застольях и ныне троица иногда участвует полным составом, но это либо деловые вечеринки, либо праздники по официальному поводу: юбилеи, дни рождения. Мероприятия скучные, неискренние и пропитанные формализмом. Если подумать, а что их связывает помимо общего бизнеса и воспоминаний о юности? Интересы разнятся, духовной близости нет. Совместные проекты, планы, задумки? Как выяснилось, и здесь Стрельцову с товарищами не по пути. Если Борис и Валерка хотят избавиться от бизнеса, то единственным якорем для корабля дружбы останутся воспоминания. Хлипкая основа. Первое же серьезное волнение порвет якорную цепь ниткой и разбросает ошметки корабля по гавани.

Язык морозной испарины лизнул лоб и затылок. Бог мой, а вдруг Настя права и ее предположение неабсурдное, как показалось на первый взгляд? Что, если его друзья действительно способны избавиться от помехи в лице Артема? К горлу подкатил тошнотворный комок.

Стрельцов потряс шевелюрой, отгоняя дурные мысли, аккуратно – не хотелось разбудить Настю – встал с кровати и пошлепал на кухню. Устланный ламинатом пол приятно холодил ступни. Добравшись до кухни, Стрельцов подошел к холодильнику и открыл его. Вспыхнула подсветка, взгляд наткнулся на неровную шеренгу разнокалиберных бутылок, замерших на боковой полке. Рука потянулась к «Двину», но на полпути свернула к Camus. Рюмка обнаружилась тут же, во рту плеснулась теплая волна и скользнула в пищевод. Умеют французы коньяки делать. Кровь по венам и капиллярам побежала быстрее, разгоняя жар по телу. А на душе теплее не стало. Черные мысли не отступали. Артем вышвыривал их в двери, а они лезли в окна, выбрасывал из окон – они проникали через чердак. Как ни старался Стрельцов отвлечься, не получалось.

А вдруг? Насколько реально предположение о том, что Райхман и Фомичев вместе или кто-то из них в отдельности готов к экстраординарным мерам? И что делать Артему? К определенным умозаключениям Стрельцов склониться не мог. Периодически убеждал себя в том, что в головы компаньонов и в сумеречном состоянии не забредет шальная идея избавиться от создающего проблемы «третьего лишнего». Не кровавые девяностые на дворе. А спустя пару минут сумбурных размышлений начинал сомневаться. И верить в то, что моральные барьеры для компаньонов – не препятствие, и «заказать» друга им – раз плюнуть. Живем-то не в викторианской Великобритании, а в России, где с недавних пор человек человеку – волк. Как верно отмечали древние римляне, lupus est.

А потом обломками затонувшего корабля снова всплывали сомнения: не засоряет ли Артем мозги напрасными страхами? Может, его метания выеденного яйца не стоят. Не старушка ли Паранойя наведалась под его гостеприимную крышу? И сам себе аргументированно доказывал, что лучше быть живым и здоровым параноиком, чем мертвым или покалеченным лохом.

Без второго стакана узел не распутать. Янтарный водопадик брызнул из бутылочного горлышка в рюмку, а затем проследовал проторенной тропкой – вниз по пищеварительному тракту. Общеизвестно, что водка и коньяк – универсальные средства для стимулирования умственной деятельности нормального русского человека. Недаром же народ извечно апеллирует то к ста граммам, то ко второй бутылке, сетуя на невозможность без них «разобраться» в запутанном деле. И, говорят, помогает. Хоть слесарю, хоть доктору. Махнет Петрович или Кузьмич, не ведающий, с какого бока подобраться к заморскому агрегату, соточку, и сразу картина проясняется, становится понятно, куда отвертку запихивать, мысли обретают четкость, руки – уверенность.